Башни человеческих душ (СИ)

Общежитие по улице Первых строителей ничем не отличалось от других зданий Фэллода – хмурое и серое пятиэтажное строение скорее было похоже на цех какого-нибудь завода, чем на помещение, где жили студенты. От ближайшей остановки транспорта до него следовало пройти еще как минимум метров триста по широкой асфальтированной дороге, где слева располагались бетонные плиты, поросшие низкими деревьями и кустарником, а справа немногие одноэтажные домики местных жителей, которые еще не готовы были пойти под снос, уступив себя новому бездушному строению. Добраться до общежития было делом не простым и в светлое время суток, а уж дойти до него ночью и подавно, особенно если ты был немного нетрезв.

Выйдя на остановке, профессор Фитцрой почувствовал, что его дико тошнит котлетами, которые он съел до того, как отправился в «Две кружки эля». Сделав с десяток неуверенных шагов, он вывернул содержимое своего желудка на обочину. Почувствовав небывалую боль в горле и весьма неприятный привкус во рту, доктор медленно отполз от злополучного места к остановке, где при свете фонаря извлек бутылочку чистой воды и залпом осушил больше половины, после чего утер рот и лицо увлажненным платком.

Переведя дух, он несколько раз глубоко вдохнул и вдохнул, после чего с весьма прояснившейся головой устремился вниз к общежитию. Весьма уверенно он преодолел весь путь и достиг заветного здания, над крыльцом которого висел темно-синей флаг с изображенным на нем рукой со стаканом воды, – греб медицинского университета Фэллода, означавший, что самое простое, что может сделать врач – помочь утолить жажду любому больному. Профессор уверенно взялся за ручку, стараясь отворить скрипучую дверь, но она была заперта.

«Ведь охранник закрывает двери на ключ в одиннадцать часов, – мелькнуло у него в голове, – а я уже безбожно опоздал».

Не найдя ничего лучше, доктор Фитцрой принялся колотить по двери кулаком, в надежде на то, что его услышат. События не заставили себя ждать: грузный охранник с весьма злой физиономией как можно медленнее добрел двери и бросил злой взгляд сквозь стекло. Он наверняка ожидал увидеть какого-нибудь запоздавшего студента или группу студентов, – эти оболтусы вечно где-то ошиваются до часу или двух ночи, а потом сотрясают все здания с просьбой пусть их на законные койки. Однако сегодня он весьма удивился, узрев морщинистое лицо профессора, который выглядел точно провинившийся школьник. Охранник быстро вставил ключ в дверь и сразу спросил:

– Преподаватель?

Профессор тихонько ответил, показывая свой пропуск:

– Профессор Карл Фитцрой, комната 106.

– Проходите.

Профессор быстро получил заветный ключ и отправился к себе в комнату. Общежитие было устроено весьма странно и неудобно: на первом этаже располагались комнаты преподавателей, которых здесь было совсем немного (большая часть из них вполне могла позволить снимать себе квартиру в городе и быть подальше от студентов, ведь видеть их на занятиях – это одно, а жить под одной крышей – совсем другое); в конце коридора по обеим сторонам располагались лестницы, которые вели на этажи, где жили студенты; в конце каждого коридора с одной стороны располагался туалет, а с другой – душевые комнаты. На втором и третьем этаже жили девушки, на последних, – юноши. Две кухни располагались на втором и четвертом этажах, но ими почти никто не пользовался, – все старались поесть в городе, тем более что это выходило значительно дешевле, чем покупать набор продуктов, да еще и тратить время на готовку.

Профессор с облегчение вставил ключ в дверь и два раза провернул. Его комната была скудна на обстановку: в небольшом прямоугольнике комнаты находилась одна кровать, полированная тумбочка, побитый, где только можно шкаф с одной вешалкой, полуразвалившийся стул и деревянное окно без занавесок, выкрошенное в белый цвет. Доктор Фитцрой от души порадовался, что ему не приходится жить в подобной обстановке каждый день, которая кроме мысли «как повеситься на крюке, где находиться лампочка» больше ничего не вызывала. А ведь некоторые действительно живут в таком вот минимализме, даже если у них есть жена и дети. Порой приходится довольствоваться даже малым, чтобы не спасть под картонкой на улице.

Профессор включил свет, который неприятно ударил в глаза, после чего застелил кровать, снял одежду, повесив ее в шкаф, и достал из своего чемоданчика заводной будильник. Отсюда до железнодорожного вокзала порядка сорока минут езды, не считая времени, которое понадобиться на сборы. Он поставил время звонка на полшестого утра, рассчитывая, что все успеет сделать за полтора часа. Поставив будильник на тумбочку в изголовье кровати, профессор потушил свет и поудобней устроился на жесткой кровати. Сон не заставил себя ждать.

5