Барбара и осенние собаки

Конечно, Барбара немедленно позвала собаку к себе, но, поворачиваясь, Чапа так здорово махнул тряпкой по лицу папы, снимавшего в это время свою обувь, что родные опять вернулись к старому разговору, который, по мнению Барбары, уже давно устарел: что городской дом, особенно расположенная на пятом этаже типовая квартира, — это не место для собаки. Единственное, чем Барбара могла опровергнуть это утверждение, было: «Это не место и для людей». На это родители разводили руками и говорили, что поделаешь, у некоторых нет и этого. Услышав слово «место» Чапа, как всегда, пошёл на своё место в коридоре и подобострастно стад стучать хвостом об под. Папа-мама обменялись взглядами и больше не вели враждебный для собаки разговор. И так каждый раз! Барбаре показалось, что взрослые очень любят такие ситуации, которые постоянно повторяются! Что бы сказали папа-мама о нынешней ситуации: что важнее, поиск собаки Лаури или 5 + Х = 12? Конечно, последнее дело, по их мнению, важнее, хотя каждый ребёнок точно знает, что Х = 7, так будет и сегодня, и завтра. Удивляясь недальновидности взрослых, девочка протянула Чапе кусочек бутерброда:

— Но это — в последний раз! — Набросила куртку на плечи и вышла вместе с собакой на улицу, к счастью, ни мамы, ни Маргит, которая последнее время стада больше, чем мама, следить за чистотой и порядком, дома не было!

Лаури стоял перед магазином с полиэтиленовым пакетом в руках:

— Мама позавчера варила студень, мы подумали, что косточки останутся Мими… Ты можешь потом отнести их домой. Чапе будет приятно погрызть.

Барбаре стало жалко мальчика:

— Оставь половину себе, вдруг найдём Мими или её приведут к тебе домой.

— Да я несколько косточек оставил дома, в холодильнике, — признался Лаури и вздохнул: — Откуда мы начнём поиски?

— Давай сначала обойдем вокруг магазина, — предложила Барбара. — Чапа, конечно, не гончая собака, у него нет такого хорошего носа, как у немецкой овчарки, но нюх у него наверняка лучше, чем у нас!

Но нюх Чапы в этот момент был занят сумкой Лаури: он кружил вокруг мальчика, пока тот не дал ему в рот лакомство. Теперь Чапа должен был сесть, чтобы поддержать передними лапами выданный аванс и погрызть его.

Когда Барбара натянула поводок, то пёс посмотрел на неё сердитым взглядом: «Бывают же такие непонятливые человеческие дети!» — схватил кость зубами и побежал впереди детей.

Собаки, которые ждали перед магазином своих хозяев, смотрели на гордо шагающего Чапу, у всех изо рта текли слюни. Одна из них, упитанная, в пальто, ухо торчком, была знакома Барбаре: она жила в доме напротив и её звали Тэдди, а её хозяйку — «хозяйка Тэдди». Очевидно, у хозяйки Тэдди, кроме собаки, не было ни одного близкого существа: эту пожилую женщину можно было видеть во дворе и всегда рядом с ней шёл, переваливаясь с ноги на ногу, перекормленный пёсик. Однажды Барбара видела, как хозяйка Тэдди на лестнице разбивала кости тяжёлым молотком для мяса, а рядом собака нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Тэдди был совсем некрасивым псом, Барбаре такие не нравились, но когда она увидела, каким бархатным обожающим взглядом смотрел пёсик на свою хозяйку, она догадалась, что и этот «пончик», как имела обыкновение выражаться Маргит, верное животное с честным сердцем… «Вот, сегодня в магазине были только большие кости, а у Тэдди уже старые зубы, ему трудно косточки разгрызать», — хозяйка Тэдди словно извинялась тогда за свои действия. Теперь Тэдди терпеливо ждал, глядя на дверь магазина, пока хозяйка купит новые косточки… Перед магазином сидели в ожидании большая овчарка в наморднике, похожем на крошечную клетку для птиц, и одна маленькая болонка с розовой ленточкой на шее. Лаури грустно смотрел на них.

— Стой! — Барбара взяла мальчика за рукав. — Смотри, этот мужчина… тот, который сейчас переходит через дорогу, в тёмно-синей куртке…

— Этот — с чёрным пуделем?

— Да, это он хотел вчера увести Чапу.

А Чапа глядел на мужчину и смешно урчал из-за кости, которая торчала у него из пасти.

— Ну, наконец-то, этот сумасшедший нашёл собаку своего брата, — вздохнула Барбара облегчённо. — А так представь: приходит взрослый мужчина, забирает твою собаку и сообщает, что это — аризонский терьер его брата! Наш Чапа — терьер! Ну, что тут поделаешь?

— А по-моему, и эта собака, которую он держит на верёвке, никакой ни аризонский терьер, даже отсюда видно, что это чёрный карликовый пудель. И посмотри, какой он буйный, не дает взять себя на руки, — удивился Лаури.

— Невоспитанная собака! Да и каким воспитателем собак этот мужчина может быть… Вряд ли его брат лучше, хотя он и хозяин единственного аризонского терьера в Таллинне.

Когда троллейбус, стоявший на остановке, стал двигаться, то на остановке уже не было ни грубого мужика, ни его невоспитанной собаки.

— Ладно, каждый ищет своё, — проговорил Лаури угрюмо.