Баран и жемчуг

– Зачем их так пугать? – спросила леди Маргарет. – Какая необходимость вытаскивать их из постелей?

– Сейчас узнаем, – проворчал Морис и передал леди из рук в руки Малькольму. – Смотришь только на неё и отвечаешь за неё головой. Ясно?

– Да, сэр, – по голосу Малькольма было ясно, что ничего ему не ясно.

Но Морис уже подошёл к первой постели и, недолго думая, сбросил на пол подушку, одеяло, сдёрнул простынь, прощупал матрас и сбросил его тоже.

– Вы что делаете?! – возмутилась кухарка – это была её постель.

– Тихо, – бросил Морис через плечо, проделывая то же самое со второй постелью.

– Это слишком, – заметила леди Маргарет. – Что вы ищете?

– Уже нашёл, – сбросив на пол очередной матрас, Морис поднял с деревянных досок маленький свёрток. – И что тут у нас? – он вытряс из ткани две изящные женские серьги с красными камешками. – Рубины. И золото, – сказал он с удовлетворением. – А кровать – твоя? – он ткнул пальцем в Арну, которая жалась к стене и дрожала, как заяц.

Он не ошибся с кроватью, потому что Арна стала белее простыни, замотала головой, попыталась что-то сказать и не смогла, а потом бросилась бежать, но её легко остановили у порога – справились охранники, Морису даже утруждаться не потребовалось.

– Откуда серьги, Арна? – леди Маргарет выглядела такой растерянной, будто это в её постели нашли чужие драгоценности.

– Купить такие ей точно не по средствам, – заметил Морис. – Если только вы, леди, не платите слугам золотом.

– Они не мои! – прорезался голос у служанки.

Её держали за локти, она попыталась вырваться, не смогла и разрыдалась.

– Не твои? – Морис потряс серьгами у неё перед носом. – А почему они спрятаны у тебя под матрасом? Может, ты их украла?

Она вскрикнула и зарыдала ещё сильнее.

– Подождите, сэр, – остановила его Маргарет. – Сейчас она всё объяснит… Ну, Арна, не плачь…

– Да я сам за неё объясню, – сказал Морис, едва сдерживаясь, чтобы не сплюнуть. – Ей их подарил один хороший человек. Ювелир. Только не просто так подарил, а попросил рассказывать, что происходит в Сегюре. А особенно – что делает леди Сегюр. Такой хороший, щедрый и любопытный ювелир попался. Ну! Отвечай! – он повысил голос, так что даже леди ахнула, а Малькольм попятился и налетел спиной на стену.

О женщинах-служанках и говорить не приходилось – они сбились в кучу, как стадо овечек, а у Арны подкосились колени. Она бы упала, если бы её не держали.

– Всё верно? – заговорил Морис уже тише и вкрадчиво. – Он ведь встретил тебя, когда ты бежала сказать, что леди ушла к роще в Фиалковую низину, так?

– Д-да… – пробормотала Арна, позабыв даже плакать.

– И ты ему всё выложила за побрякушки, – продолжал допрашивать Морис.

– Д-да… – снова побормотала она.

– А он попросил, чтобы ты следила, если леди куда-то отправится одна.

– Д-да…

– И пообещал ещё и колечко?

– Не могу больше это слушать, – сказала Маргарет. – Всё, остановимся на этом, сэр.

– Ещё не всё, – рыкнул Морис, и все остались на своих местах. – Ты, – он опять обратился к Арне, – ты ведь вчера сказала этому хорошему и щедрому человеку, что я поссорился с леди, уехал, а она осталась одна?

– Он просил предупредить, – прошептала она.

– О чём?

– Если вы уедете надолго…

– И как ты ему об этом сообщила?

– Он попросил повесить красный платок в окне башни, – Арна сказала и посмотрела на Маргарет. – Я же ничего не сделала, леди! Всего лишь сказала правду!

Но та смотрела на неё широко раскрытыми глазами, молчала и, кажется, сама собиралась заплакать.

– Ты ничего не сделала, дура, – ответил Морис вместо Маргарет. – Ты просто сдала свою госпожу наёмному убийце. Почти что подарила ему ключ от хозяйской спаленки.

– Я?! Нет! – Арна ахнула. – Я же не знала, леди Гутун!.. Я же…

– Леди Маргарет! – рявкнул Морис, уже не сдерживаясь.

Арна замолчала, как будто ей рот заткнули, и остальные тоже притихли и затаились, хотя им пока ничего не грозило.

– Ко всем относится, – сказал Морис уже обычным тоном. – Чтобы я этого обрубка «леди Гутун» больше не слышал. От кого услышу – будет языком ступени на крыльце чистить. Всем ясно? – и добавил, не дожидаясь ответа: – Предательницу посадите под замок. Завтра увезу её к судье. Воды и еды не давать. Чтобы память прояснилась.

– Миледи! – заголосила Арна, забившись в крепких руках. – Простите! Я не хотела!

– Не хотела? – Морис поймал её за подбородок и заставил поднять голову, посмотрев ему в глаза. – Ладно. Допустим, ты думала, что золотые серьги даются за красивые глаза. Но после того как на леди Маргарет напали в тисовой роще, ты не догадалась, что какой-то столичный ювелир интересуется Сегюром не просто так? Всё ты знала, всё понимала, но блестящие камешки тебе нравились больше, чем твоя хозяйка. Ответишь за всё.

Арна совсем затихла и смотрела на него, позабыв дышать от ужаса.

Морис отпустил её и вытер ладонь о штаны, будто прикоснулся к чему-то грязному:

– Уводите.

– Нет, постойте, – сказала вдруг леди Маргарет. – Дайте мне это… Дайте мне эти серьги.

И прежде, чем Морис успел её остановить, она выхватила у него тряпицу с украшениями.

– Отпустите её, – последовал новый приказ.