Барабаны пустыни

Король — великий святой, род свой ведущий от пророка. Он правит по милости всевышнего. Он приказывает открыть огонь лишь из меры предосторожности перед хаосом. Он издает исправительные указы по мере необходимости и милует, когда пожелает. Начальников уездов и именитых людей он посылает для соболезнования и поддержания духа. Иса ослушался заветов господа и заслужил проклятие, потому что призывал на демонстрациях к свержению великого святого… В фильме о Томасе Беккете — на экранах он шел незадолго до демонстрации — король Генри поступил подобным образом. Он приказал своим людям предательски убить своего друга детства священника Томаса Беккета за то, что тот публично отрекся от совершаемых королем преступлений. После этого король издал указ арестовать убийц и наказать их. А потом призвал священнослужителей и собственноручно вручил им плети, чтобы те дали ему сотню ударов. Такое наказание — перед господом — избрал он для себя за убийство своего друга, с которым вместе вырос… Поистине трагическое положение!

Выпили кровь Исы до последней капли, чтобы предотвратить волну беспорядков, и кровь многих других пролили с той же целью. Остальных они разогнали дубинками. А вечером по радио зачитывали священные манифесты, разного рода предупреждения… И вот — рухнуло министерство!

Тело Исы, повалившись на мостовую, раздавило целое министерство! А ты, Саид Саадалла? Ты спрятался в лесной хижине, как трусливая мышь! Грызешь корку хлеба и сухие финики, пьешь сырую воду… Феллах ли застучит своей мотыгой, разрыхляя землю, машина ли зашумит, как слон пробираясь по лесной дороге, — ты обливаешься потом, затаив дыхание. Иса последовал за своими предками, его невеста овдовела до брачной ночи… А ты сам? Твой отец погиб до того, как ты начал понимать смысл смерти, а мать умерла от рака, когда тебе не было еще шестнадцати лет. И бродяжничать тебе всю свою остальную жизнь! Чего ты боишься, Саид Саадалла? Слишком дорогой ценой за эти крики против короля ты теперь расплачиваешься. Иса умер единожды, а ты при каждом лесном шорохе каждый день умираешь десятки раз! Охваченный страхом, выскальзываешь ты из хижины поутру, как последний преступник выползает из своего подземелья. Как летучая мышь, с наступлением ночи выскальзываешь… Кто осмеливается кричать против короля, бросая вызов идущим по улице войскам, тот неизбежно должен бояться. Благословение аллаха на тебе, о Иса! Как я завидую твоей судьбе!..

Вчера сообщили о дне похорон. Ты повернул назад, забился в хижину, погасил фонарь и проплакал до утра. Что это — протест, горе безысходное или всего лишь глупая слабость? Утром облачился в одежду циркового акробата, бродил по улицам и переулкам — доказывал себе собственную храбрость. До самой ограды дома Абу Шагура дошел, чтобы лицом к лицу столкнуться с начальником уезда! Он-то все знает! Вот он, смотрит на тебя как на заклятого врага. Да, промахнулся ты!

Кто-то замогильным голосом объявил, что настало время прощаться. Все разом вскочили, словно по приказу. Принялись бормотать стихи из Корана. Голос Саида Саадаллы дрожал все время, пока он читал внятно и раздельно суру «Скажи: Аллах един!» Абу Шагур подошел к нему и тихо сказал:

— Ты не пойдешь!

Саиду стало неловко, он попытался протестовать:

— Но ведь я же пришел!

Абу Шагур резко оборвал его:

— Говорят тебе — нет!

Затем добавил мягче, словно извиняясь:

— Останься здесь… Я вернусь!

Снаружи уже собрались все соболезнующие, женщины плакали. Дождь перестал.

Подошли четверо мужчин, подняли носилки на плечи. Под несмолкаемые крики и стенания шествие тронулось. Возглавлял его начальник уезда, разгонявший мух своим разноцветным опахалом из страусовых перьев. Рядом с ним молча шел Абу Шагур. Все брели медленно и повторяли хором: «Аллах велик!»

Говорил я ему тысячу раз: не ввязывайся в политику! От нее одни неприятности. Но он не послушал меня, поступил необдуманно. Да смилуется над ним аллах. А от меня ему — прощение и отпущение грехов на этом свете… На демонстрации тысячи были, а погиб Иса! За что? Прости за дерзкие мысли, о всеведущий, на то — мудрость твоя… Мстить? Но кому? Не один человек, не племя убило Ису. И король не виновен ни в чем, тому есть много доказательств. Ису убило правительство. А что я могу сделать с правительством?

Аллах предостерегает рабов своих, души свои в грех ввергнувших. О аллах! Что стало со мной, до чего дошла слабость моя! Дай мне силы, господь, ты ведь всемогущ!

Мы вели себя как мужчины в свое время, о сын Саадаллы! Теперь настал ваш черед. Твой отец сражался в горах против итальянцев с винтовкой в руках, а когда его схватили, его убил Грасиани собственной рукой и вздернул потом на виселицу!.. Тебя обманули, сказали, что после пламени остается пепел. Нет, пламя несет за собой горящие угли, и только горящие угли оставляют пепел. Поверь мне!