Бара Баш

Поднимаясь по лестнице, Иван Петрович не отводил взгляда от этикетки беленькой. И вряд ли хоть кто-то поймёт, что он там оригинального в составе увидеть хотел, но так получилось. Всё-таки мужчина это был почти непьющий (попьёшь при такой жене-то!), а голова его была забита думами так, что ему хотелось её хоть чем-то занять. Поэтому он машинально открыл замок двери и вошёл внутрь квартиры. В прихожей наступив на задники ботинок, снял обувь да направился на кухню. Там он поставил свой пузырь на стол и заозирался в поисках гранёного стакана (ему почему-то хотелось именно гранёный), но…

– Ох, а дверь-то я закрыл? – опомнился мужчина. Он частенько забывал закрывать за собой дверь. Прямо-таки мистика какая-то.

Подумав так, Иван Петрович вернулся в прихожую и обомлел. Уж чего-чего, а зверя какого-то непонятного увидеть он там не ожидал. А маленький Бара Баш как раз начал приходить в себя, и потому уставился в глаза человека.

«Нельзя людям меня видеть», – припомнилось ему, но было поздно. Куда деваться, если тебя в упор рассматривают?

– Кто ты такой? – между тем удивился Иван Петрович. Он сделал вывод, что странное мохнатое существо, размером с кошку, было не похоже ни на что знакомое ему.

Бесёнок основательно задумался. Его так хорошо об угол обувной полки приложило, что память напрочь отшибло. Поэтому он осмотрелся по сторонам и недоумённо захлопал огромными, в пол-лица, глазищами.

– Домовой, что ли? – предположил Иван Петрович, с умилением разглядывая пальчики, очень похожие на человеческие, и крючковатый курносый носик. Бесёнок был ещё маленький, а потому на уродливых взрослых чёртов походил пока мало. Скорее, его можно было принять за миловидную игрушку «Чебурашка», да только ушки у него были куда как аккуратнее и стояли торчком.

– Домовой, – пискляво подтвердил Бара Баш.

А что? Кем ещё ему быть, если он в квартире? В человеческом жилье только люди да домовые обитают. А хозяин вон, даже признал его.

– Ох ты, – зачесал голову Иван Петрович, но отчего-то не испугался.

«Домовой так домовой, они же вроде полезные», – подумал он и даже сжалился над тощим малышом.

– Домовой, а как тебя звать-то?

– Бара Баш, – это Бара Баш помнил точно.

– Ха, Барабашка значит. А чего ты такой махонький? Я думал вы, домовые, крупнее.

– Так я ещё маленький.

– И голодный никак?

– Голодный, – признался бесёнок.

Раньше бесам так голодно не жилось. Люди в своих домах обитали, а потому то в курятник можно было проскользнуть да яичко там из-под курицы тёплое стянуть. То в хлев податься да вымя коровье пососать, молочком лакомясь. А в городе что? Даже пичужку не поймаешь. Шустрые они стали. А тараканами одними питаться много ли сытости?

– Эх, наверное, это моя вина. Бабка моя, она деревенская, всегда молочко в миску домовому наливала, – припомнил Иван Петрович и позвал. – Идём со мной на кухню.

Они пришли на кухню, и Иван Петрович начал потчевать своего малыша. Молока ему налил, благо оно ещё не закисло, колбаски на ломоть хлеба отрезал. Бара Баш жевал так, что только за ушами трещало.

– Вот, теперь я тебя подкармливать буду, а ты мне помогать, – улыбнулся Иван Петрович. На душе от доброго дела у него потеплело.

– А то ж. Так заведено, – согласился бесёнок и, улучив момент, сделался невидимым да спрятался. Голова у него сильно болела, и малыш хотел поспать.

***

Пить горькую Ивану Петровичу расхотелось. Как-то совестно напиваться, когда у тебя дома малыш-домовой живёт и за тобой наблюдать будет. Так что вскоре ему захотелось домашними делами заняться, чтобы рачительность свою напоказ выставить. И потому Иван Петрович двинул в магазин да купил там новый замок для двери. После чего начал его устанавливать, пользуясь советами в интернете.

Дело шло вкривь и вкось, из рук всё валилось. И в конце концов Бара Баш, из укромного уголка с любопытством наблюдающий за стараниями хозяина дома, решил вмешаться. Он ведь на то и домовой, чтобы о доме заботиться, не так ли?

– Р-раз, – потёр он ладошки и сотворил заклинание.

Хотел Бара Баш как лучше, но сила бесят такова, что путного они ничего наколдовать не могут. А потому в новом замке что-то заклинило и Ивану Петровичу пришлось вызывать слесаря.

Бара Баш из-за этого расстроился, но не отчаялся. Он ходил по квартире и в порядок её приводил, как умел. Да только всё хуже делалось. В люстре все лампочки перегорели. Розетка заискрила. Пыль с мебели исчезла, зато в воздухе образовался едкий запах серы. Кроме того, топоток маленьких ножек ужасно рассердил соседней снизу, так как он очень походил на детский. Хозяйка дважды поднималась наверх вроде как за бытовыми мелочами (а на самом деле поругаться), но не было в квартире Ивана Петровича детей и всё тут. Цветы колдовства бесёнка тоже не выдержали. Они сникли и пожухли. А ночью на место изгнанных комаров с соседнего дома вообще клопы толпой попёрли.