Баньши Ветра

Команда Сиэля, не сговариваясь, посмотрела на Баньши. Та, заслушавшись преподавателя, невольно взглянула на сокурсников. Ментальное заклинание, действующее изнутри. Эффектом могла быть слабость, как раз такая, которая сразила Джадана вчера вечером.

Фиама отвернулась.

Джадан побледнел сильнее прежнего.

– Не беспокойтесь, – поднял руку наставник. – Сила этого заклинания напрямую зависит от силы мага. Вам рассказывали об этом в теоретическом курсе. Теперь давайте вспомним, что именно делает заклинание разрушающий жест. Маркус?

Вчерашний зачинщик изнасилования поднял руку и стал нараспев читать заученную теорию:

– Заклинание посылает во врага ментальный сгусток тёмной энергии. Пройдя сквозь жертву, сгусток отравляет воздух в лёгких человека. Тёмная энергия через воздух впитывается в кровь и человек получает небольшое отравление. Весьма опасное заклинание и одно из точнонаводимых, – закончил блондин.

– Всё верно Маркус. Заклинание точное. Его нельзя применять массово. И как я уже говорил, чем слабее маг – тем слабее отравление. Его изучают, пока адепты ещё слабы и могут безболезненно практиковать его.

– Если кто-то отравится? – спросил адепт из второй команды.

– Поверь, никто не отравится, – успокоил парня преподаватель.

– И все-таки, Наставник, а что если кто-то отправиться? – настаивал юноша.

– Маг Воздуха легко может очистить любой Воздух. Так и я, периодически буду очищать воздух вокруг вас. Не беспокойтесь, – протянул наставник. – Программа существует не первый год и естественно, что преподаватели учли все возможные варианты и предприняли меры по устранению неблагоприятных последствий.

Жест разрушающего заклинания оказался довольно резким для магии Воздуха. Сперва в руке концентрировалась магическая энергия, затем несколькими пассами она отравлялась и последним резким выпадом отправлялась в противника.

Преподаватель свистнул, приманил воробья и на нём наглядно продемонстрировал применение заклинания. Птичка сперва жалобно защебетала, хватая клювом воздух, а затем зашлась в приступе ломки и затихла. Адепты выпучили глаза, но преподаватель провёл рукой, погладил воробья, тот вздохнул, подпрыгнул, отряхнулся, распушив перья, взлетел и улетел.

Выглядело заклинание как сгусток грязи – мерзкое и отвратительное – и также работало. Странно, что в магии Воздуха могло родиться настолько отвратительное чародейство. Фиама сморщила рожу, а Баньши внутри улыбалась, ей показалось довольно забавным наблюдать, как птица билась в агонии на руке преподавателя. Жаль её оживили.

– И кстати, Лаурус, я не говорил, что мы будем тренировать заклинание на людях, – улыбнулся преподаватель.

Он достал из кармана маленький предмет и поднёс его к губам. Набрав воздуха, преподаватель дунул в свисток. Звук не раздался, но через некоторое время перед адептами кружила целая стая воробьёв и ласточек. Они кричали и рассаживались на земле и ветвях ближайших деревьев. Одна птица пыталась сесть на пожухлый коричневый лист, но тот сорвался и полетел вниз к своим уже опавшим и покрытым инеем наступавшей зимы братьям. Птица пронзительно крикнув приземлилась на камень.

– Выбирайте себе птицу и тренируйте заклинание. Не забывайте про резкий взмах. От него зависит скорость вашего разрушающего жеста.

Птиц налетело так много, что Фиама не стала выбирать. Отстранившись от сокурсников, она принялась скапливать тёмную энергию в руках. Главное зарядить заклинание, а уж запустить всегда найдётся в кого, рассудила полукровка.

Сиэль шугнул несколько птиц с дороги, и они полетели прямо на дочь ашуры. Одна от пережитого страха, пролетая над Фиамой спустила шлюзы. Полукровка пронырливо увернулась, но всё же испачкала сапог и подол мантии. Сын Декана кивнул товарищам и те засмеялись, сам же он давился ухмылкой.

Дочь ашуры разозлилась. Как же она хотела размазать эту ухмылку по лицу Сиэля, проредить его белоснежные зубы и выдрать клок тёмных волос. Она молча пыхтела, исходя ненавистью. Чёртовы люди! Чёртов Сиэль! Чёртовы птицы! Как же я ненавижу! Чёрт!

Фиаме не пришлось напрягаться, ненависть и злоба лилась через край и нашла выход в новом заклинании. В руках собрался тёмный сгусток энергии, и полукровка резко, пылая гневом, швырнула заклинание в подлую пичугу. Та издала предсмертный крик, и замертво повалилась с ветки, ни разу не трепыхнувшись.

Фиама вытаращила глаза на трупик пташки. Она не ожидала увидеть такой эффект от заклинания. Разве птица не должна сперва задыхаться, а потом кривляться и медленно умереть?

Преподаватель также уставился на мёртвую птицу. Молча смотрели на неё, округлив глаза и несколько адептов, среди которых Сиэль.

– У Баньши даже волшебная стрела превращается в разрушающий жест, – тихо, но так что услышали все, проронил юноша.