Бандит-6. Король

Пальцы ног расплющены, сломаны, на костях лодыжек утолщения, шишки — видимо по ним били. Как и по пяткам. И двух коренных зубов нет — видимо выбили.

Странно…почему она не может лечить сама себя? Впрочем — она только что сказала, что вопрос дурацкий. Потому что НЕ МОЖЕТ. Не хватает силы и умения.

Ну что же…приступим, помолясь! И кстати…есть у меня одна мыслишка…надо тебе немного укоротить язычок. «Я старая, я мудрая, я больше знаю, а вы все дураки!» Посмотрим, что ты запоешь, когда очнешься…хе хе хе…

* * *

Хлоп! Только что тьма, накрывшая ее на полуслове (проклятый мальчишка усыпил ее тогда, когда она собиралась выдать ему нравоучительную фразу), а теперь — солнечный яркий день, и легкость. Легкость, которой она не ощущала уже много, очень много лет!

Еллана одним движением вскочила с земли. Просто вот так, как в юности — прыг! И уже на ногах. Когда-то она была очень ловкой и сильной, одной из лучших воительниц ее возраста. Но с тех пор уже прошло…и сама забыла — сколько лет. И вот… Кстати, почему она вдруг решила вскочить именно так?! Что это ей в голову стукнуло?! Как девчонка!

Келлан…она так и не могла забыть, что это совсем не Келлан. Раньше все-таки было проще, когда он звался «Петр», надо приучать себя к мысли, что внука нет, ушел, и никогда уже не вернется. Так вот Келлан стоял рядом в пяти шагах от нее и смотрел с каким-то странным выражением лица, будто чего-то ожидал. И ощущение такое, что он готов тут же задать стрекача. Та-ак…и что же он такое с ней натворил?

Еллана очертила рукой большой овал в рост человека, краем глаза отметив удивление своего «лекаря» (Что, мальчик…удивлен? Тебе еще учиться и учиться!), линия сразу замерцала, загорелась тусклым багровым светом, видимым даже в солнечных лучах. Потом подала в овал импульс Силы, и…овал замерцал, заискрился, и через несколько секунд перед ней возникло идеально чистое, незамутненное ничем зеркало. Оно продержится минут десять, или пятнадцать, но этого времени хватит, чтобы рассмотреть, в каком состоянии теперь ее тело.

И первый брошенный взгляд привел ее в состояние каменного столба! Проклятый мальчишка, что он натворил?! В зеркале отразилась молоденькая девчушка лет семнадцати, или даже моложе — белоснежная, чистая и гладкая кожа, узкие, мальчишеские бедра, длинные, прямые ноги, маленькая девичья грудь, плоский живот — такой, или примерно такой (сейчас она точно красивее) Еллана выглядела много, много десятков лет назад. И нельзя сказать, чтобы этот гаденыш изменил ее лицо до неузнаваемости — нет, совсем нет! Это была она, Еллана, но куда делось ее вечно хмурое выражение лица? Ее жесткие складки у рта, делающие лицо строгим и даже неприязненным? Теперь полные губки девчушки постоянно будто улыбались, а на гладком лице ни малейшего намека на морщины! Да демоны его задери — ей не больше пятнадцати лет!

Дурацкая мысль пришла в голову — с этого подлеца станется, если он и девственность ей восстановил — так, просто из вредности. Как последний штрих картины!

Нет, ну так-то получилось конечно же…красиво, любая женщина может только мечтать о таком теле, но гаденыш — зачем было волосы делать платиновыми, с серебряными отливом, как у его девок?! Ах ты же гад! Ну, погоди!

* * *

Я ждал чего-то подобного, но все-таки не такой бурной реакции. Вначале бабуля удивила меня тем, как легко и быстро создала из воздуха огромное зеркало. Между прочим — точно понтовалась, старая! На меня поглядывала с таким превосходством, как академик на первоклашку.

С минуту, или две рассматривала себя в зеркале, поворачиваясь боками, спиной, и снова передом. А потом схватила здоровенную палку и бросилась на меня в атаку. Ну а я дал стрекача — не драться же с бабулей?! Если я ее побью, скажут: «Бабушку избил, мерзавец!» Если она меня отлупит: «Да его бабка отлупила!» И то, и другое позорно. А потому — беги, Буратино! Спасайся!

Надо сказать — бегала бабуля очень даже недурно. В гору, да с таким здоровым дрыном — попробуй-ка, побегай! Но она неслась как горная газель, только рычала по дороге и ругалась звонким девичьим голоском. Матерно ругалась. Я бежал быстрее, и это ее очень злило, она требовала остановиться и принять кару так, как и подобает настоящему мужчине. Не будь дураком (и настоящим мужчиной), я старался не подпустить ее близко — дрын-то можно еще и метнуть. Кстати — о магии почему-то даже и не вспомнил. Может просто потому, что ситуация былой невероятно глупой, и меня душил идиотский смех? Я мчался вверх по склону, хохоча, задыхаясь от смеха, следом «бабуля» с дрекольем, голая, как Ева в Раю — ну чем не «Пес Барбос и необычайный кросс»?

Когда мы ворвались в лагерь, поднялась дичайшая суета — никто не мог понять, что происходит, и что за голая девка пытается оглоушить предводителя. Только когда я прячась за соратниками начал увещевать разъяренную фурию, все сообразили, в чем дело, и…начали хохотать, да так, что сейчас нас можно было брать голыми руками — даже Герат повалился на землю, красный от натуги, и держась за живот ржал в голос.