Байки из Зоны. Дискобол

«Главное, чтобы двигатель был в порядке, да было бы топливо, если, конечно, этот агрегат не на электричестве ездит», – думал Орех, оглядывая панель в поисках соответствующего датчика.

Таковой нашелся. Сталкер, руководствуясь схемой, запустил двигатель и, прислушавшись к его урчанию, улыбнулся. Кажется, дорога сокращается примерно часов на пять-шесть. Однако радость померкла, как только он мягко выжал рычаг пуска, пробуя сдвинуть махину с места. Двигатель взрыкнул, мотодрезину тряхнуло, но она не сдвинулась ни на йоту. Орех чуть увеличил мощность. Кабину затрясло, но агрегат остался на месте. Тогда нейтрал перевел двигатель на холостой ход и выключил его. Он выбрался из кабины и спрыгнул с невысокой платформы на рельсы. Одного взгляда на ходовую мотодрезины хватило, чтобы понять причину невозможности движения. Передняя колесная пара сошла с рельсов. Именно поэтому транспортное средство и перекосило.

– М-да… незадача, твою лупоглазку, – протянул Орех, кусая губы. – Что делать будем, мистер Фикс? Один я этакую махину на рельсы не верну.

Впрочем, даже если бы нейтрал был не один, и десять человек не смогли бы сместить этот объект железнодорожного подвижного состава, весящего многие сотни килограммов, на рельсы. Вдруг из правого тоннеля раздались громкие вопли, шипение и верещание. На всякий случай Орех укрылся за дрезиной и приготовил оружие. Крики повторились, в темноте подземного хода что-то завозилось. Вслед за этим из черного зева вылетел деревянный ящик и с грохотом разбился об угол платформы. На рельсы, глухо стукаясь, посыпались металлические банки. Что в них содержалось, нейтрал не знал, ибо продолговатые, сделанные из блестящей нержавейки контейнеры не имели этикеток или сопроводительных надписей. Вслед за первым почти сразу последовал второй, запущенный с такой силой, что пролетел над автомотрисой и упал в трех метрах от нее. Рухнув на пути, он тоже развалился. Только из этого высыпались какие-то брикеты. После метания предметов шум, раздававшийся из тоннеля, вроде бы прекратился. Орех уже думал, что все закончилось, и даже приподнялся, чтобы посмотреть, что же такое выпало из ящиков. Мало ли, может, чем поживиться получится? Не ценное, так полезное на войне или в быту. Срабатывала сталкерская привычка: неважно, что перед тобой, забирай себе и исследуй, а вдруг сгодится на что? Но любопытство пришлось отложить, потому что со стороны тоннеля снова раздалось громкое шипение и потрескивание, перешедшее в громовой, поистине дьявольский смех. После чего под эти звуки в темноте хода сначала возникло мертвенно-бледное свечение, оформившееся затем в такого же цвета облако. Небольшое. Метра полтора диаметром. Оно вылетело на открытое пространство, заметалось из стороны в сторону. Все это было похоже на пляску свихнувшегося летуна. Собственно, им облако и оказалось. Только мутант не сошел с ума. Он пытался спрятаться. Нейтрал понял это, когда прямиком в облако угодил очередной ящик. Точнее, не совсем попал, но летел точно. Просто облако выпустило в сторону снаряда мощную струю огня, которая, попав в цель, развалила угрозу по доскам, практически сразу же обуглившимся. При этом сияние погасло, и взору предстала довольно мерзкая тварь. Да, это был летун. Точнее – огневик. Так назывались подобные мутанты, которые создавали огонь и использовали его к своей выгоде, а именно защищались или охотились. Были еще электрики – те, кто бил жертву разрядом, кислотники – плюющиеся кислотой. Были и обычные, можно сказать, летуны, обладавшие ментальной силой и способные метать в противников различные не очень тяжелые предметы – до пяти килограммов весом. Разница во внешнем виде незначительная – то же антропоморфное тело без ног с непомерно длинными руками и вытянутой кверху головой, начинающейся, казалось, из плеч. Та же гротескная, будто набросок неумелого художника, человекообразная морда. Отличие заключалось только в небольшом коронообразном нимбе над теменем мутанта. У огневиков он был похож на пламя, у электриков – на молнии, а у кислотников – на зеленый, чуть светящийся студень. И только у «обычных» летунов не было никакого нимба.