Байки из роддома

– Так знайте. Только одна просьба – не сообщайте ему хотя бы сегодня о том, что я вам сказала. Хочется последний рабочий день провести спокойно.

– Да я и не собирался, – признался опешивший Данилов. – Только мне казалось, что между нами сложились хорошие отношения.

– Илья Иосифович никак не мог смириться с тем, что я взяла вас, человека со «скорой помощи», не посоветовавшись с ним. Вот и пытался доказать мне, что я ошиблась в выборе. Надеюсь, что после моего ухода его неприязнь к вам исчезнет…

– Ксения Дмитриевна, вы надолго с доктором? – К ним подошла главная акушерка.

– Пойдем, Юлечка, я уже закончила. Удачи вам, Владимир Александрович.

– Спасибо, Ксения Дмитриевна, – поблагодарил Данилов. – И вам не болеть. И извините меня за грубость.

– Я уже все забыла, – улыбнулась бывшая главврач.

Больше Данилов ее не видел.

Гавреченков начал свою первую «пятиминутку» с того, что разнес всех в пух и прах, начав, как и полагается, с отчитывавшейся дежурной смены.

– У нас слишком много поступающих самотеком! – гневался главный врач. – Ни для кого не секрет, что таким образом маскируются договорные госпитализации! Я положу конец этой порочной практике!

Беременная, находящаяся в родах, вправе обратиться в любой родильный дом и никто не может ей отказать. Конечно, некоторые врачи таким образом укладывают в родильный дом своих знакомых, но помешать этому, в сущности, невозможно.

– Понимай так – бог велел делиться, – шепнула Данилову Ахметгалиева. – Кладешь своих – отстегни главврачу. Интересно, Емеля так преобразился или просто делает вид?

С самотеков перешли к соблюдению санитарно-эпидемиологического режима, за что получили нагоняй заместитель по лечебной части и главная акушерка.

Дальше настала очередь заведующих отделениями – всех, кроме Федоренко, исполнявшей обязанности заведующего отделением патологии беременности. Критиковать отделение, которым сам руководил еще на прошлой неделе, главный врач, разумеется, не пожелал, зато остальным досталось по полной. Вознесенский «огреб» за то, что блок реанимации якобы превращен в проходной двор, куда целыми днями шастают посетители, и за то, что анестезиологи не совсем правильно понимают свою роль во время операций.

– Вы всего лишь обеспечиваете операцию, проводя обезболивание. Делает операцию хирург! И именно он определяет тактику, принимает решения и отвечает за исход!

– А мы что – ни за что не отвечаем?! – крикнул с места грубиян Клюквин. – Тогда дайте мне такую справочку на бланке с вашей печатью! Хочется, знаете ли, начать жить спокойно!

Зал грохнул хохотом. Смеялись все, кроме главного врача.

– Не надо передергивать! – взвизгнул Гавреченков. – Вы все прекрасно понимаете, что я хотел сказать.

– Теперь он начнет грызть Клюквина, – сказал Данилов Ахметгалиевой. – Не простит порчи первого триумфа.

– Николаича грызть бессмысленно, – ответила та. – Он жесткий и вредный. И правдоискатель вдобавок. Об него можно только зубы сломать.

– И побольше внимания уделяйте вопросам подготовки пациентов к плановым операциям, Илья Иосифович! – Главный врач назидательно постучал пальцем по столу. – Это не дело, когда анестезиолог знакомится с пациенткой перед самой операцией.

Вознесенский вскочил на ноги и попробовал оправдаться:

– Это, конечно, не дело, Алексей Емельянович, но в нашем роддоме на моей памяти никогда не происходило ничего подобного.

– Впредь я попрошу оперирующих докторов незамедлительно сообщать мне о проблемах, возникающих с анестезиологами, – ответил главный врач. – Мне не нравится, что вы и ваши сотрудники мнят себя на особом положении. Эту вольницу я не потерплю. Здесь вам не Запорожская Сечь, а медицинское учреждение! Вам ясно, Илья Иосифович?

Вознесенский пожал плечами и сел. Лицо у него было злое-презлое.

– Наталья Геннадиевна, – внимание главного врача переключилось на Голубкову, заведующую отделением реанимации и интенсивной терапии новорожденных, – объясните мне, почему двое из ваших врачей просрочили очередной медосмотр?

Голубкова сочла за благо промолчать.

– Почему-то на Даниловском рынке каждый баран висит за свою ногу. – Гавреченков сорвался в откровенное хамство. – Со всеми положенными сертификатами и разрешениями. А у нас, куда ни взглянешь, везде такой бардак, что просто волосы дыбом встают…

– Радоваться надо, что хоть осталось чему вставать, – съязвила Ахметгалиева, намекая на гавреченковскую лысину.

– Но я наведу порядок, – пообещал главный врач. – Я не человек со стороны, которому надо долго знакомиться с положением дел и которого можно ввести в заблуждение. Так что готовьтесь работать по-новому, дорогие коллеги.

– Вспоминается теккереевская «Ярмарка тщеславия», – сказала начитанная Ахметгалиева, пробираясь боком к проходу.

– Скорее уж шеридановская «Школа злословия», – ответил идущий следом Данилов.

– Куда ни кинь, всюду равно клин, – рассмеялась Ахметгалиева. – Лучше бы уж Нижегородову назначили. Нормальная баба с минимумом закидонов. А как климакс пройдет – так вообще душечкой ста нет.

Глава пятнадцатая. Эпизод с кокаином