Байгуш

 Есть ли на свете Бог? Честно – не знаю. Вот в один из февральских дней того периода мне приспичило попасть в город. Об этом говорят: – Попала вожжа под хвост. И как назло на службе задержали до самого отбоя. А последний автобус отходил от конечной остановки посёлка Таёжный в 23,30. От казармы до этой остановки около 8 километров: затяжной спуск, подъем на сопку, сплошь усеянную строениями дачников, снова спуск и, наконец, финишная прямая длинною в три километра. Если проделать этот путь бегом, я успевал. Полтора часа это очень много; общевойсковой бой длиться гораздо меньше. Но на дворе-то зима в разгаре. 25 градусов ниже ноля. Третьи сутки зверствует пурга, ветрище. Дорогу перемело, от чего машины практически не ходят. А в город зачем-то было надо, очень надо. К тому времени пешим ходом эту трудность я преодолевал уже не раз, и в жару и в холод. Потому, в силу неразумной молодости, и рванул. Через минут пятнадцать бойкой рысцы под гору седловину в пояс снега и метров в двадцать длинною, я преодолел, как говориться «влёт». Подъем тоже дался. С некоторыми затруднениями, правда, но дался. Во второй заснеженной седловине я увяз, и увяз на значительное время. Побарахтался в снегу вдоволь, который набился в рукава и под воротник где, тая, противно стекал двумя ледяными струйками.

 Мало, что снегу намело по грудь, так из-за ветра образовалась толстая корка, отнимающая много сил.  Но и эту преграду я преодолел. Оставался последний отрезок прямой. Каких-то три километра. Если перейти на резвый аллюр, то минут пятнадцать. Где-то на последнем километре есть поворот, с которого видны огни посёлка и фонарь у остановки. Добегаю и вижу, что к остановке движется автобус. На остановке ни души. Прилагаю все усилия успеть, дышу так, что холод опускается чуть не до пупа, но не успеваю. Желтый автобус делает разворот на кольце и удаляется в город. А мне как минимум ещё метров триста напрягаться. С тоски перехожу на шаг. Часы марки «Восток» показывают 23 часа 35 минут. Из злобы и обиды крою безлюдную округу матом и во всё охрипшее горло выдаю в беззвездные небеса: – Бога нет! И что вы думаете? В расстроенных чувствах подхожу к остановке, мысленно готовя себя еще десяток километров топать ножками, как вдруг – автобус. Мчится родименький к остановке, на всех порах мчится. Пустой. Я единственный пассажир и через полчаса оказываюсь в городе. В этот раз задуманное срослось.

 Как-то в другой раз, тоже в зиму происходит нечто схожее, и также со мною. Ветрище, холодина. Также долгий бег, не менее безбожный мат в голос.  Разница лишь в том, что автобуса не случилось и пришлось до города топать лишних 10 километров. Как видите, не срослось. Разбери, есть ли Бог на свете?

 Долгожданный июнь. Безумно люблю саранковый июнь, и вообще лето, просто не могу жить без них. Зима не моё, крымское происхождение отторгает эту пору. А вот июнь месяц, особенно если выгорело в это время пожить в Оглонгах, обожаю. Сопка, усыпанная пятнами темно-зеленого кедрового стланика, среди которого поляны разнотравья вспыхивают оранжевыми созвездиями саранок, вызывает неописуемый восторг.

 В то время подселился я на постой к одному прапорщику. С… выделили служебную комнату, соседями в двух других комнатах – лейтенант с женой. От воинской части отделяет только забор. И так как прапорщик был холост, а площадь позволяла, я и напросился на постой. Это лучше, чем снимать кров на стороне.  Да и веселее вдвоём, хотя пересекались мы редко. Служба не позволяла. Мы с ним погодки, несколько старше я. Дружить мы особо не дружили. Оба попались с характером, но вопреки всему уживались.

 Дело было поздним вечером. Как-то возвращаюсь со службы, а он валяется на койке и навеселе.

– Что за праздник да в будний день? – спросил я.

– Работал  на мебельной фабрике на Дзёмгах. С утра дали пять солдат в подчинение и отправили. Грузили полировку, – ответил он.

– А чё косой? – не унимался я.

– Да познакомился с двумя девчонками. Приезжие, там работают на практике. Вот на радостях укололся малёхо, – отрапортовал он.

– Рискуешь. А что за дамы?

– Да обычные. Наташа и Марина.

– Где живут?

– В рабочей общаге на Дземгах, что по улице Орехова.

– Познакомишь?

– Да без проблем.

– Когда?

– Хоть завтра. Я ведь опять туда с бойцами.

– Завтра я не могу, ротный гонит на тропосферу, но если тебя не затруднит, договорись с ними на воскресенье. Полагаю, что «отмажусь» от службы. А может поменяюсь с кем-нибудь и буду свободен.

– Ну, давай на воскресенье, хотя от девушек тоже зависит.

 Кое-как дождался воскресенья. Утро, часов одиннадцать.  Не день – конфетка. И что вы думаете?  С разочарованием узнаю – в знакомстве отказано.

– Как так? отчего же это, – спрашиваю товарища.

– Не знаю,– лениво отвечает он.

– Не-е, так никуда не годиться. Собирайся-ка, поехали, – говорю, – обещал.

– Не охота, – ещё ленивее он, – и они не хотят.