Баффер

— В особом порядке. Лекарство и врача вам обеспечат.

Зашибись. Даже не делает вид, что уговаривает.

— Ну да. Старая история.

— Какая?

— Спор на одном форуме. Пытались придумать девиз для России. Ну там как в США — “равные возможности”, Польша — “еще не сгинела” и так далее.

— И что придумали? Хотя уже догадываюсь…

- “Ты должен!” Коротко и ясно. Стоит только стране обратить внимание на гражданина, как звучат эти слова.

— Это законы нашей страны.

— Законы, придуманные неизвестными мне людьми, определяют мою жизнь? И почему я должен им повиноваться?

— Потому что этих неизвестных вам людей выбрали такие же граждане страны как и вы! — Он даже легонько прихлопнул ладонью по столу.

— Пойдемте на улицу, проведем опрос. Сколько из встреченных нами граждан страны проголосуют за то, чтобы расстрелять всех депутатов без суда и следствия?

— Не так уж и много.

— Это смотря где спрашивать. Есть места, где таких было бы большинство. Надо ли нам поддерживать и такое мнение большинства?

Он пристально посмотрел мне в глаза. Один из немногих, кто даже не дрогнул, когда я уставился ему точно в переносицу, смотрел, поигрывая скулами, чуть откинувшись на спинку кресла, и молчал.

— Значит, для вас понятие “моя страна” ничего не значит?

— Для меня понятие “эта страна” — место, где я живу. Все остальное решается при личном контакте.

— А на тех, кого вы не видите, вам плевать?

— Вам плевать и на тех, кого вы видите как сейчас, в упор.

У двери шевельнулся охранник, и Иванцов смог отвести взгляд не теряя лица. Секунд десять он смотрел мимо меня, потом перебрал бумаги в папке.

— Пусть живу я, а все остальные — как хотят? Стоите из себя высшее существо?

— Строить? Зачем? Я и так москвич.

На шутку он внимания не обратил. Похоже, что я не прошел какой-то экзамен, придуманный им прямо сейчас. Плохо, что и он мой экзамен пройти не хотел. Это не Сергеев, сам ставший магом, это простой чинуша из органов, привычно решающий чужую судьбу в соответствии с инструкцией, помноженной на желание левой пятки.

— Знаете, Михайлов, нас, до того как назвать “мракоборцами” пытались именовать инквизицией.

— И?

— Пожалуй, в этом что-то есть.

Угу. Прямая угроза? Действительно, не будь у меня таких заклинаний, и я бы испугался его. Пожалуй, еще вчера испугался бы. И согласился бы работать с добрым подполковником, уехать сегодня куда угодно, только подальше отсюда.

— Можно и так назвать. Вот только мы живем в век быстрой информации. Все хорошо знают, что такое инвизиция. Так что проживет она неделю. Если будут прятаться — две. А потом убьют инквизиторов, тех кто их охраняет, тех, кто отдавал приказ о создании и до кучи всех вокруг.

— С-с-суки. — Он посмотрел на меня с искренней ненавистью. — Вам, тварям, только бы убивать! Откуда же вы гниды понаползли?! Для вас, подонков, жизнь человека ничего не стоит!

Я задумался. А сколько для меня стоит жизнь? Две тысячи семьсот сорок два рубля, одна упаковка феритина. Это не “ничего”, это четыре дня заказы развозить! Жизнь, на самом деле, довольно ценная штука.

— Маги не появились ниоткуда. Они жили рядом с вами годы и годы. И если сейчас, получив возможность, они начали убивать, то, может быть, не только в них дело?

Снова долгое молчание. Смелый, крепкий человек. Упертый. Глаза не отводит.

— Не боитесь, что если вдруг ваши силы исчезнут, то вам будет очень и очень нехорошо?

— Если наша магия пропадет, то мучиться мне не придется.

— Вы верите в гуманизм?

— Я верю в страх. Представьте, что во время пыток у мага вдруг вернулась магия? Черт ведь знает, от чего она может появиться или пропасть? Не, исчезнет магия и меня убьют на месте, как можно быстрее.

Он даже улыбнулся, совсем чуть-чуть, и согласно кивнул. Не думаю, что он согласился со мной, скорее я опять неправильно ответил на его вопрос.

— Ну что же, Михайлов, ваша точка зрения мне понятна. Сивый, блокиратор при тебе?

Стоявший у двери конвоир поднял руку, повернув запястье так, чтобы было видно небольшую оранжевую коробочку с монитором. Точно такую, какой я ее и представлял себе.

Иванцов снял трубку с телефона:

— Вася, слышал? Да, переведи на блокиратор Сивого девятку. Нет, девятка, тут точно указано. Ага… Как? — последнее было снова к бойцу, тот посмотрел на замигавший огонек на панели блокиратора и кивнул. — Хорошо. Итак, гражданин Михайлов, сейчас вас посадят в автозак, уж простите, таковы правила перевозки опасных подследственных, и отвезут на нашу базу. На руке у бойца Сивого блокиратор вашего ошейника, если вне этого здания вы отойдете от него дальше, чем на двадцать метров, ошейник сработает. Если у него…

Я не слушал. Девятка, значит? Не семерка. Понятно. Понятно. Экзамен не сдан. Обеими сторонами. Я посмотрел на часы, висевшие над дверью. Девять семнадцать. Не очень хорошо, но полчаса я могу и не прожить.