Баффер

Бежавший мимо мужик замер на полушаге и упал. Часы… вот. Срывать неразъемный браслет пришлось с силой, оцепенелый бежал сжав кулак, кажется, я ему руку расцарапал. Хорошо, что это не посчитало атакой и не убрало невидимость.

Второй, точнее вторая, девушка в макси-юбке, попалась в конце коридора. Кажется, у нее светилось желтым ожерелье на шее, но мне было не до того — оцепенение, снять с руки маленькие часики на кожаном ремешке, уйти.

Лестница. Еще одна. Решетка. Мне мимо. Сюда, в этот закуток, тут на самом деле черная лестница. Архитектор был из “бывших” и предусмотрел специальный ход для прислуги. Вниз, вниз. Где-то на половине лестницы меня толкнуло, верх свитера и рубашки разлетелись клочьями, а два ярких пластиковых полукружья, мелькнув, исчезли, улетая. Даже дыма не почувствовал, только запах.

Вот дурак, ну кто же прячется с маячком-гранатой на шее?

Голова гудела невыносимо.

Вниз. Холодно, тянет от двери. Наружу, к сожалению, не выйти, везде решетки, моих пяти стрелок не хватит перепилить засовы. Значит, вниз. В подвал. Две комнаты, используемые под мастерскую. Вот эта дверь. Прижать палец.

— Остры стрелы твои.

Замок сдался только на четвертой стреле, я шагнул внутрь. Стеллажи, верстак, высокий столик с закрепленным мини-станком. На стене еще одни часы. Эта комната основная, но вон там еще одна, поменьше. Там хранят материалы, ну и тюфячок есть, на предмет подрыхнуть в рабочее время, хлебнув водки… она вот тут стоит.

Машинально проведя рукой по бутылке я сдвинул занавеску, закрывавшую трехметровый коридорчик, ведущий в дальнюю комнату. Интересно, “печать” применяется на комнату, или на заклинателя? Если второе, то зря я сюда приполз. Но что же делать… Зашел в коридор, встал на колени у двери и просунув руку в проем произнес:

- “Ибо положена печать, и никто не возвращается.”

Снова это гадское ощущение иности, смещающей проходы. Зато теперь знаю — печать ставится на место. Вон в ту комнату теперь никто не войдет… ну, если не сможет преодолеть заклинание. А я — в этой.

- “Ибо положена печать, и никто не возвращается.”

Теперь “им” надо пройти две преграды подряд. Правда больше у меня “печатей” нет, и список запоминания на три часа.

Со стоном я сполз по стене. Ох, бедная моя головушка-а…

Для слабого человека оружие губительно. Способ выживания слабого — страх, а оружие внушает ложное ощущение силы. Вот к примеру я — получил магию, начал чудить. Раньше бы меня из леса бульдозером пришлось бы выковыривать, а следователю я бы в рот глядел и с рук ел, он бы мной уж так доволен был! И я бы однажды по-тихому ушел. Без этих мозголомных штучек.

Время — девять двадцать пять. Пальцы тряслись, но не так сильно, как я боялся, да и голова постепенно приходила в порядок. Сверил все имеющиеся часы, сравнил расхождения — в пределе полуминуты. Сейчас открывать врата нельзя, они на пол-часа тут останутся, за это время успеют прочесать подвал, тем более что на двери сейчас видны, если быть внимательным, выгрызенные стрелами дырки. Найдут меня, найдут, надо продержаться тридцать четыре минуты.

Может, они вообще не смогут в дверь войти, все же две печати?

Ну да, как же. Что-то не оправдываются мои надежды в последнее время, надо готовиться тщательнее.

Следующие десять минут я готовился, передвигая железяки и деревяшки в одно место так, чтобы образовалось хоть какое-то укрытие. Мало ли, вдруг пули смогут пролетать, они же объекты, а не существа? При этой мысли я занервничал, а потом успокоился — ну, значит будут пролетать, делов-то.

В девять тридцать три кто-то попытался открыть дверь. Ну ничего себе, восемь минут? Ах, черт!

Матюкнувшись, я начал раздеваться, полностью, до гола. Получается, что не всего, а целых восемь минут меня искали по маяку. Жаль, нет времени искать электронных блох в одежде, придется голым идти. И чего я не полетел в Турцию врата ставить, там, наверное, тепло? Хотя ноябрь же.

Девять сорок четыре — дверь из коридора затрещала и рассыпалась, через порог перевалился странный механизм. Черт, если не может войти человек, то может войти предмет!

— Михайлов! Выходите! Вам некуда деваться!

Я не слушал. Очень осторожно я встал на колени и высунулся снизу, почти у пола, пытаясь рассмотреть, что там, в комнате. Потом вскочил и выключил свет в этой комнатке, одновременно выключая его в коридорчике. Слабая, но все равно защита, жаль, не догадатся сразу выключить!

— Михайлов! Повторяю….

Зануда, повторяет он, видите ли! Робот-сапер ворочался, продираясь сквозь дверь. Открывалась она в коридор, и теперь гусеничный механизм пытался протиснуться сквозь нижнюю часть, застряв.

— Отведи… назад… проход.

Ага. Слышу. И знаю, что надо делать!

Высунуть палец, сосредоточиться, четко обозначить цель.

— Замри. Замри. Замри.

Робот продолжал ворочаться, но в коридоре тон резко сменился на повышенный. Ну да, три человека у дверей резко замерли, непонятно… черт, да, они знают один мой активатор точно, я же использовал “замри” на глазах у людей Длинного, пока Консерва с кошками-демонами дрался.