Бабочки по дебету

Он рассказывал о бабушкиной родне, пока Марго без аппетита тыкала вилкой в ненавистный эклер. Чертов десерт. Историю своей родни она знала только в общих чертах. Прабабушка и прадед по материнской линии были из Томска, города студентов. Работали на заводе, ничем особенно не выделяясь, а вот дочка их, Маша, Мария Федоровна, неожиданно воспылала любовью к математике. Поступила на мехмат местного университета, очень хорошего, надо сказать, и встретила Василия – москвича, который, будучи выгнан из МГУ за разгильдяйство, решил хлебнуть сибирской романтики. По окончании учебы дед, уже вполне остепенившийся, вернулся в Москву с бабушкой. Мария Федоровна в столице прижилась, сделала карьеру ученого, стала заведующей кафедрой. Истории остальных родственников были более чем банальными. Марго решила больше слушать и меньше говорить, чтобы, по известной поговорке, сойти за умную.

Наконец, с десертом было покончено, за ужин заплачено, а рука Марго, потянувшаяся к кошельку – отведена твердым взглядом Игоря. Они вышли на Тверскую, встретившую их холодными огнями и ледяным ветром, таким неожиданным после теплого весеннего денька. Марго съежилась в своем плащике. К счастью, до машины Игоря было недалеко.

– Хочу показать тебе старые семейные альбомы. Как ты к этому относишься? – спросил он, галантно открывая перед ней черную дверцу мерседеса. Внутри ее ждали стылые кожаные сиденья. Марго зябко поежилась. Игорь снял пиджак, и расстелил на кресле. Она одарила его благодарным взглядом и опустилась на теплую, приятно пахнущую дорогим парфюмом, ткань.

– С удовольствием, – ответила Марго, внутренне замирая. Сегодня она готова ко всему, не то, что в Питере.

* * *

У Игоря ее встретила огромная квартира с высокими многоуровневыми потолками, невероятной красоты полом и роскошным интерьером. Но прежде, чем Марго успела восхититься всем этим великолепием, на нее набросился черный пес, который чуть не сбил с ног. При этом он так неистово вилял хвостом, что она начала опасаться за целостность его сочленения с упитанным тельцем.

– Лаки, нельзя, – попытался прикрикнуть Игорь, но пес уже залез мордой под юбку Марго, нагло осуществляя то, что стеснялся сделать хозяин, а будучи выдворен, облизал ей руки по локоть. Потом с громким цоканьем унесся куда-то по коридору и мгновенно явился вновь с заслюнявленным плюшевым медведем, которым, по его мнению, должна была немедленно поиграть гостья.

– Лаки, фу! Успокойся, собакин.

Игорь оттащил пса, возбужденного встречей с незнакомым человеком дамского рода, и дал команду «сидеть».

– Прости, забыл предупредить. Это Лаки, мой пес.

– Какая это порода? – спросила Марго, постепенно приходя в себя после такой радушной встречи.

– Это не порода, это диагноз. Лабрадор.

Пес тем временем заскользил по паркету, съехал на брюхо, перевернулся на спину и засучил в воздухе лапами.

– Не ожидала, что у тебя есть собака. Ты ни разу про него не рассказывал.

Игорь провел ее на кухню в стиле «лофт» с двумя окнами, кухонным гарнитуром с всякими шкафчиками-печками, посудомоечной машинкой, плитой, обеденным столом и бокалами, подвешенными кверху донышками, светлым кожаным угловым диваном на сером ворсистом ковре, со столиком по центру и панелью на стене. Он налил красного вина, которое показалось ей даже лучше, чем в ресторане. Лаки все время терся рядом.

– Из-за него мы с Нинель и расстались, – сказал Игорь, почесывая песика за ухом. – Наверное, он стал последней каплей. Она не хотела собаку, а я, как всегда, сделал по-своему.

Марго тоже протянула к собаке руку. Игорь поймал ее, погладил длинные розовые пальчики, и поднес их к губам. Легкий рукав платья податливо скользнул вниз, оголяя предплечье. Он хотел поцеловать ее в нежную подлоктевую ямочку, но Марго вдруг отстранилась.

– Извини, тут Лаки облизал. Где у тебя руки помыть? – застенчиво пробормотала она.

Пока она ходила в ванную, Игорь выговаривал псу:

– Испортил такой момент, дурья башка. Что смотришь? Даже не думай, позже пойдем. Потерпи.

Между тем, Лаки начал проявлять некоторое беспокойство. Он привык гулять в это время, а тут его, похоже, выводить не собирались. Игорь дал ему сушеное свиное ухо, которое должно было отвлечь на время, и принес на кухню семейные альбомы с фотографиями.

Вернулась Марго. Ванная комната поразила ее размерами, блеском и безукоризненной чистотой.

– Кто у тебя убирает? – спросила она.

– Домработница. Моет, готовит, и гуляет с Лаки, когда я в командировке.

– И стирает, и гладит рубашки, – добавила Марго.

– Нет уж, простите. Кое-что я не доверяю женским рукам. Рубашки – это святое, – шутливо ответил Игорь. – Я обещал тебе показать бабушку.

Они склонились над пожелтевшими снимками. Их головы коснулись, Игорь обнял ее. Марго еле заметно вздрогнула, но придвинулась поближе. Игорь перевернул страницу.

– Это Дягилев? – спросила Марго.

– Да. А вон там, на заднем плане – бабушкина тетка. Красавица!

Дягилев на снимке смотрел на сцену таким мужским, плотоядным взглядом.

– У них что-то было? – заинтересовалась Марго.

Игорь хмыкнул.

– Как можно?! Он же гомосексуал. Ты что, не знала?