Авраам Линкольн

Так Авраам попал в дискуссионный клуб, в котором сходились «интеллектуалы» городка: учитель, доктор, мировой судья, почтмейстер… Впрочем, кавычки в определении этих уважаемых людей вовсе не обязательны. Доктор Джон Аллен, например, окончил Дартмутский колледж и организовывал в округе воскресные школы. Учитель Ментор Грэхем помогал соседям, в том числе и Аврааму, совершенствоваться в грамматике. Джек Келсоу, «местный самобытный и непрактичный гений», оказался большим поклонником Шекспира и Бёрнса — двух любимых авторов Линкольна, из которых оба могли цитировать наизусть большие куски.

Образованные друзья Линкольна решили, что ему вполне можно пойти в политику. Был в этом и определённый расчёт: Авраам мог стать представителем среднего класса, вырвавшегося или вырывающегося из вечного сезонного круговорота сельской жизни. С их программой 23-летний Честный Эйб выступил в местной газете 15 марта 1832 года. Его обращение «К жителям графства Сангамон» было первым решительным шагом по дороге политика:

«Сограждане!

Как кандидат на почётную должность вашего представителя на предстоящей Генеральной ассамблее штата, в соответствии с установившейся традицией и с принципами настоящего республиканизма, я считаю себя обязанным известить вас — граждан, интересы которых я намереваюсь представлять, — о своём понимании наших насущных проблем.

Время и опыт доказали общественную пользу внутренних улучшений. Самые бедные и малонаселённые страны извлекают существенную пользу от устройства хороших дорог и расчистки рек для навигации — никто не будет этого отрицать. Однако было бы неразумно предпринимать любые работы такого рода без уверенности в том, что их удастся благополучно завершить. Никто не будет возражать против постройки железных дорог и каналов, да и против любых полезных новшеств — при условии, что это ничего не будет стоить. Единственное препятствие — необходимость за всё это платить…»^{31}

Обращение было длинным и чрезмерно подробным. Искусством политического убеждения молодой Линкольн владел не в полной мере. Грамматические ошибки он попросил поправить своего знакомого, коммерсанта Джона Макнамару.

Это определённо была программа национальных республиканцев (будущей партии вигов[10]), программа известного политика, сенатора Клея, приложенная к местным проблемам и требованиям. Клей и его сторонники считали, что сильное федеральное правительство сможет направить страну по пути к всеобщему процветанию^{32}. Единый Государственный банк и федеральные пути сообщения должны связать отдельные штаты и территории в цельное могучее государство. Противостоящие вигам демократы были против правительственного вмешательства во внутренние дела. Как позже говорил Эндрю Джексон, он опирался на людей «неподкупных и не подкупающих», на «фермеров, механиков, рабочих», которые «любят свободу и хотят равных прав и общего равенства перед законом», «знают, что их успех зависит от их собственной предприимчивости»^{33}. Тот же единый федеральный банк казался Джексону и демократам монстром, подчиняющим себе свободных предпринимателей.

В завершающих строках послания Авраам объяснил мотивы своего «хождения в политику»: