Авиатор: Назад в СССР 2

Фотографию так и не убрал в карман, продолжая рассматривать свою девушку. На обороте красивым почерком написано — «Приснятся мне твои глаза... любовь проснётся, и захочет с тобою быть всю жизнь, всегда».

— Строчки из стихотворения Лермонтова, — сказал я вслух и убрал фотографию во внутренний карман. — Вот Женька!

Похоже, Серый, любовь к тебе пришла! А ты всё Бардину заявлял о привычке и мелкой влюблённости. Сам же и попал в эти сети. Да и пусть так!

В паре сотнях метров от меня уже виделся угол училищного забора и фонарь над КПП. Время было впритирку, но ничего страшного. И чего я так переживаю, что меня накажет старшина? Отработаем наряд или два вне очереди. Все опаздывают и на большее время, а я чем хуже.

И в этот момент мне мощно прилетело по голове, а в нос ударил запах водки. Руками попытался ухватиться за что-нибудь, но на ногах устоять не смог. Передо мной мелькнул чей-то силуэт в лунном свете, и резко стало темнеть в глазах.

Глава 11

Странное ощущение, будто ты паришь над землёй. Голова совсем не держится на своём месте, так и просится скатиться вниз. Ещё этот запах водки, боль где-то в районе макушки и за что-то постоянно цепляющееся ноги.

— Может, встанешь, а? — крикнул мне кто-то в правое ухо. Глаза вроде открыл, но вокруг всё расплывчато, только виден едва пробивающийся свет.

— Браток, ножками своими идём! Надоело тащить тело твоё, — а это уже было сказано в левое. Постепенно стал ощущать, что меня кто-то держит подмышки и волочёт.

— Я его сейчас брошу. Устал. Давайте оставим его и машину вызовем?

— Есть же вроде возможность?

— Отставить, ныть! — рыкнул на моих сопровождающих третий. — В комендатуру сказал. Там с ним разберутся.

Вот это да! Голос этого парня мне был знаком не понаслышке. Сам Швабрин, или просто Швабра. В учебном полку мы с ним очень сильно не поладили.

— Сам... сейчас, — прошептал я, постепенно вставая на ноги. Голова ещё кружилась, но ориентировку я восстановил, а видимость происходящего вокруг улучшилась.

Передо мной стоял Швабрин в погонах старшего лейтенанта и с красной повязкой начальника патруля.

— Ну что, Родин скажешь? Пьяный и рядом с училищем разлегся. Совсем чуть-чуть не дошёл. Теперь мы тебя на гауптвахту определим. А как отсидишь, тебя ждет неприятный разговор в кабинете начальника училища. Но недолго. Тебе ещё в войсках дослуживать придётся, — сказал он, напяливая на меня шапку. — Носи сынок! — сказал он и слегка придавил её, нажав на больное место на голове.

— Товарищ старший лейтенант, меня по голове ударили, — сказал я.

— Ерунды не говори. Ещё скажи, что тебя потом и водкой специально облили. Какую пил, кстати, помнишь?

— На голову посмотрите. Там синяк или рассечение должно быть...

— Синяк, рассечение, шишка. Не ври, курсант! — перебил меня Швабрин. — Давай в комендатуру. Ещё рапорт писать на тебя.

— Товарищ старший лейтенант, так вот же у него кровь, — сказал один из сопровождающих меня патрульных, курсант первого курса, если судить по курсовке на шинели.

— А кто ему виноват, что он прилёг отдохнуть неудачно? Нечего было нажираться, как свинота. В комендатуру сказал!

Швабрин шёл немного впереди, и была возможность пошептаться с парнями.

— Как нашли меня? — спросил я, поправляя воротник шинели и застёгивая пуговицы.

— Шли, патрулировали. Смотрим, ты лежишь в кустах и стонешь что-то не связное. В руках горлышко от бутылки и стёкла вокруг, — шепнул слева от меня.

— А старлей сразу тебя узнал, и разбираться не стал. Мы сначала говорим, мол, не похож ты на пьяного, хоть и водкой несёт за километр. Он и слушать не стал. В чувство ты не приходил, поэтому и спросить нельзя было, — продолжил второй.

— Меня огрели бутылкой, и отключился я. Видели кого-нибудь, чтоб убегали?

— Неа. До КПП далеко было. Да и не увидели бы они. Там ещё сегодня наш замком взвода в наряде Баля. Скверный тип!

— Да… он тот ещё крендель, — сказал я, проверяя карманы. Денег мне не оставили, все четыре рубля вытянули и сколько-то копеек. Документы на месте. Жетончики на секретные тетради тоже и ещё пара нужных бумажек. Расческу с платком увели, но не велика потеря. Стоп! Нет у меня фотографии Жениной. Фотку-то зачем прихватили, козлы?!

— Мужики, фото рядом со мной не было там? — спросил я, но вышло громко, и Швабрин обернулся назад.

— Рот закрыл! Молча, идём. Будет у тебя сейчас время поговорить, — рыкнул старший лейтенант.

Первокурсники повертели головами в знак того, что ничего такого не находили. Однако, сейчас совершенно не до расследования. Надо как-то выпутываться.

Отсутствие запаха алкоголя изо рта тоже не самое хорошее алиби. Да и кто меня сейчас слушать будет.

В комендатуре нас встретил дежурный. Рослый капитан, которого я как-то видел в нашем полку. Швабрин ему во всех красках описал свой «подвиг» по поимке нарушителя, то есть меня. Не забыл внести свои пожелания по поводу отправки меня на учёный совет училища.