Авгур

– Знаешь, Михалыч, я сейчас, когда к тебе поднимался, целый список вопросов в уме составил. Например, в какой ты, собственно, конторе служил? Или, может, не в конторе, а в армии? В каком звании? И как же это вдруг получилось, что такой человек, как ты, теперь гоняет с контрабандистами? И почему вас всерьез не ловят? И случайно ли вы мне подвернулись?

– Да, интересный список, – Михалыч усмехнулся и разлил еще по одной. – Ничего не упустил?

– Ну, что ты. Это так, для затравки. Очень хотелось бы узнать, например, что это за стратегическое сырье добывают у нас в Эксклаве? И какое отношение к этому имеет «восьмерка»? И что это за «питомник», куда свозят девчонок со всей страны? Короче, вопросов море. Но теперь вот сижу и думаю, что это вещи второстепенные. То есть, нет, не так. Они, конечно, очень важны и сверхактуальны. Аллюр три креста, top secret, перед прочтением сжечь… Но размышлять о них мне сейчас не хочется. А волнует меня другое. Например, почему девчонка, с которой я познакомился только позавчера, сейчас находится в коме. А пацан, которого я знаю примерно столько же…

Андрей, не договорив, опрокинул вторую рюмку.

– Только я школу закончил, сразу эта хрень началась. На выпускном – прикинь, Михалыч, на выпускном! – пропал одноклассник, и никто даже не заметил. А сосед мой, Пашка, превратился то ли в куклу, то ли в мумию, хрен поймешь. Нормально взрослая жизнь пошла, ничего не скажешь…

– Знаешь, Андрей, – задумчиво заметил Михалыч, – я вот тоже недавно встретил школьных друзей. Это сколько же лет прошло? Даже подумать страшно. Ну, вот, поговорили мы, пообщались. И вижу я, что мужики эти мне, собственно, незнакомы. Я помню совершенно других людей. С другими интересами, мыслями, устремлениями. А эти, нынешние – лишь оболочки. Они для меня мертвы, понимаешь? Куклы, мумии, как ты говоришь. Так что разница, если подумать, невелика. Просто я это умом осознал, а ты увидел воочию. Дар у тебя такой, что поделаешь…

– И на хрена мне такое счастье? Дар, да еще и миссия. Да, вот так, все по-взрослому. Только это – тсс! – строжайший секрет. Коллега мне твой рассказал из чувства личной приязни… Слушай, Михалыч, мне правда пофиг, какое у тебя звание…

– Я в отставке, вообще-то.

– Сказал же – пофиг. Но ты ведь наверняка что-то знаешь. Вот скажи мне – почему ФСБ меня до сих пор не грохнуло? После поезда, после автовокзала? Меня, конечно, прибить не просто, но если бы захотели – нашли бы способ. Да, я помню, мне объясняли – опасно, дескать, прерывать мою миссию (которая, замечу в скобках, неизвестно в чем заключается). Но, по-моему, еще опаснее, если я, ходячая бомба, буду бродить по улицам, оставляя за собой выжженные кварталы. Как ты считаешь?

– Андрей, пойми меня правильно – я не имею доступа к нынешним государственным тайнам…

– Слушай, давай без этого! Если есть догадки – скажи, если нет – ну и хрен с тобой. Пытать я тебя не буду. Надоело уже, сил нет…

– Ладно, не хнычь. Ответь мне лучше – ты в курсе, с какой частотой появляются люди с узором, как у тебя?

– Майор сказал – один на сто миллионов.

– Ну, это они округлил, конечно. Для красоты звучания. Впрочем, дело не в этом, точные подсчеты ничего не дадут. Я бы сформулировал так – мерцающий появляется, в среднем, раз в поколение. Иногда чаще, иногда реже. Ну, если в цифрах, то с интервалом от пятнадцати до тридцати лет.

– Ага. Ну, и что?

– А то. Предыдущий был в середине восьмидесятых. Забавное было время…

Михалыч встал, прошелся по кухне. Посмотрел в окно и снова наполнил рюмки.

– Еще раз подчеркиваю, – сказал он, когда они выпили и закусили сыром. – Я тем делом не занимался. Все, что я тебе говорю, это только слухи, а может быть, просто глупые байки…

– Давай, давай, не томи.

– В общем, появился мерцающий. Какая у него была миссия – я, естественно, без понятия. Да он и сам, наверно, не знал. Но чем-то он наших товарищей напугал. И, якобы, решили они его… гм… аннулировать.

– Грохнуть, что ли?

– Ага. Такие слухи ходили. Способы нашлись, тут ты верно заметил. В общем, мерцающего не стало. А через пару месяцев началась перестройка. И чем это для страны обернулось, ты, я думаю, в курсе.

– То есть, из-за того, что он?..

– Я не буду гадать о причинно-следственной связи. Но по времени два события совпадают. Факт первый – миссия мерцающего была насильственно прервана. Факт второй – страна покатилась в тартарары.

– Если так, то с меня пылинки должны сдувать…

– Ну, зачем же? Если ты случайно (я подчеркиваю – случайно, тут судьбу не обманешь) споткнешься на лестнице и свернешь себе шею, то обойдется без глобальных последствий. Товарищи только рады будут, извини уж за откровенность. И если бы ты по собственной воле поехал в Сибирь охотиться на медведей, никто бы тоже не возражал. Но в Сибирь тебя не заманишь, зато в Эксклав – без проблем. Романтика ведь, запретная зона. Вот ты и прибыл.

– То есть, они рассчитывают, что я здесь по-быстрому сверну шею?