Авгур

Они поболтали о пустяках, мама разрешила налить еще по одной, а потом унесла бутылку. Видно было, что ее уже клонит в сон.

- Ты иди, ложись, - предложил Андрей, - а я тарелки помою.

- Правда? Ой, спасибо, Андрюшка. Я за эту неделю вымоталась совсем, а завтра с утра опять на работу. Это еще хорошо, что прическу успела сделать. А то пришла бы к сыну на выпускной как лахудра.

- Ладно, ладно, не прибедняйся. Ты их там всех затмишь.

- Серьезно?

- Стопудово! Спокойной ночи...

Разобравшись с посудой, он долго плескался в ванной, потом прошел в свою комнату. Читать уже не хотелось, и свет он включать не стал. Шире открыл окно и посмотрел во двор. Беседка была пуста, фонарь равнодушно горел напротив подъезда. Где-то очень далеко брехала собака. Пятиэтажки дремали в молочно-белом лунном сиянии.

Андрей стоял, завороженный южной ночью, и не сразу заметил, что в комнате что-то переменилось. Боковое зрение уловило мерцание в дальнем углу, где висела книжная полка. Андрей подошел поближе, присмотрелся и не поверил своим глазам.

На полке уже много лет валялся кусочек люминофорной смолы. Те самые Горючие Слезы, привезенные из далекого и полумифического Эксклава. Ученые говорят, что это продукт жизнедеятельности загадочной местной фауны - ну, вроде как жемчужины у моллюсков. Воочию никто процесса не наблюдал. А в народе жила легенда - тамошние 'мурены', перед тем как сожрать очередного охотника, плачут, сожалея о том, что природа отвела им такую роль в пищевой цепочке. Плачут, но продолжают жрать. И слезы их, падая на траву, моментально затвердевают, чтобы потом оказаться в сумках у отважных старателей. Эту субстанцию контрабандой везут на 'большую землю' и продают как полудрагоценные камни.

Главная фишка в том, что кусок смолы, полежав на солнце, потом начинает отдавать свет. Это очень красиво смотрится в темноте - синевато-голубой огонек. От того, насколько он яркий, в конечном счете, и зависит цена. Но люминесцируют камешки не всегда - шоу начинается неожиданно, угадать заранее невозможно. Вот за эту непредсказуемость их и любят модницы, да и просто ценители сувениров. Эзотерики, которых после распада Союза развелось как собак нерезаных, усматривают во всем этом мистический смысл. Дескать, яркое и насыщенное свечение предрекает владельцу скорые перемены в судьбе.

К сожалению, может так получиться, что Слеза вообще себя не проявит. Камешек есть, а свечения нет. Вот такой ущербный кусочек достался Андрею в детстве. Отец подарил - а через пару месяцев свалил к своей 'шибанутой', как ее ласково называет мама. С тех самых пор и пылился на книжной полке прозрачный шарик размером с грецкий орех, и Андрей давно перестал обращать на него внимание.

И вот сейчас Горючая Слеза ожила.

Но свечение не было синеватым. Искорка, мерцающая внутри, имела багрово-красный оттенок и с каждой минутой разгоралась сильнее. Словно открылся налитый кровью звериный глаз.

Глава 2

Андрей проснулся ближе к полудню и долго лежал, уставившись в потолок. Он пытался вспомнить сон, который только что видел, но обрывки стремительно выветривались из памяти - скользящие тени, клыкастые пасти и огненные глаза...

Глаза! Андрей вздрогнул и приподнялся, чтобы заглянуть на книжную полку. Но кусочек смолы, озадачивший его вчера багряным сиянием, снова превратился в скучный бесцветный шарик. Он мирно впитывал дневной свет - наверно, готовился к следующему сеансу. Андрей снова откинулся на подушку. Ну, мало ли... Может, какой-нибудь редкий сорт. От особо тормознутой мурены. Лежал, лежал десять лет, а потом вдруг раз - и зажегся. Ну и что, что Андрей о таком не слышал? С этими тварями даже ученые толком разобраться не могут. Сфотографировать их нельзя (мурен, конечно, а не ученых), живьем захватить - тем более. Вот и фантазируют в своих диссертациях о том, чего сами в жизни не видели. Естественно, Андрей вчера впечатлился - отсюда и сон этот жутковатый.

Кстати, одна из тварей в ночном кошмаре цапнула его за предплечье. Да, да, точно! За секунду до пробуждения. Собственно, из-за этого Андрей и проснулся - до сих пор рука ноет.

Сразу вспомнились фильмы ужасов а-ля 'Кошмар на улице Вязов'. Он посмотрел на руку и был даже немного разочарован, не обнаружив там ни кровавых ран, ни следов когтей. Правда, кожа на предплечье была слегка покрасневшая, как будто он расчесал во сне комариный укус. Елки-палки, как все банально...