Авгиевы конюшни

— Я послал за вами, месье Пуаро, — сказал Ферриер, — потому что вы — наша последняя надежда. По моему мнению, это дело слишком большое и слишком много людей о нем знает, чтобы его можно было скрыть. Единственные два способа, доступные нам, — это, говоря откровенно, применение силы или подкупа, но они не позволяют надеяться на успех. Министр внутренних дел сравнил наши неприятности с чисткой авгиевых конюшен. Для этого, месье Пуаро, нужен напор реки в половодье, разрушительное воздействие великих сил природы, нечто, фактически равное чуду.

— Здесь действительно необходим Геракл, — согласился Пуаро, кивая с довольным видом. И прибавил: — Вы помните, что меня зовут Эркюль?

— Вы умеете творить чудеса, месье Пуаро? — спросил премьер-министр.

— Вы ведь поэтому послали за мной, не так ли? Потому что считали, что умею?

— Это правда… Я понял, что если можно найти спасение, то только при помощи какого-нибудь фантастического и совершенно необычного решения… — Пауза. — Но, возможно, месье Пуаро, вы смотрите на эту ситуацию с точки зрения этики? Джон Хэммет был мошенником — но легенда о нем не должна быть разрушена. Можем ли мы построить честный дом на бесчестном фундаменте? Я не знаю. Но знаю, что хочу попытаться. — Он внезапно горько улыбнулся: — Политик хочет остаться на своем посту — как обычно, из самых благородных побуждений.

Эркюль Пуаро, встав, произнес:

— Месье, мой опыт службы в полиции не позволил мне составить слишком высокое мнение о политиках. Если б Джон Хэммет сохранил свою должность, я и пальцем не пошевелил бы — даже мизинцем. Но о вас я кое-что знаю. Мне сказал человек — действительно великий человек, один из величайших ученых умов нашего времени, — что вы надежны. Я сделаю все, что смогу.

Он поклонился и вышел из комнаты.

— Ну что за дьявольское самомнение!.. — взорвался сэр Джордж.

Но Эдуард Ферриер, по-прежнему с улыбкой, перебил его:

— Это был комплимент.

II

По пути вниз Эркюля Пуаро перехватила высокая светловолосая женщина.

— Пожалуйста, зайдите ко мне в гостиную, месье Пуаро, — сказала она.

Он поклонился и последовал за ней.

Женщина закрыла дверь, пригласила присесть и предложила сигарету. Сама она села напротив него и тихо произнесла:

— Вы видели моего мужа, и он рассказал вам… о моем отце.

Пуаро внимательно посмотрел на нее. Высокая леди, все еще красивая, лицо говорит об уме и характере. Миссис Ферриер была очень известной особой. Как жена премьер-министра, она, естественно, часто оказывалась в центре внимания, а как дочь своего отца пользовалась еще большей популярностью. Дагмара Ферриер слыла олицетворением идеала английской женственности. Преданная жена, любящая мать, разделяет любовь мужа к деревенской жизни. Интересуется только теми аспектами общественной жизни, которые считаются сферами, подходящими для женской деятельности. Одевается хорошо, но не нарочито модно. Бóльшую часть времени посвящает участию в широкомасштабной благотворительной деятельности, инициировала особые программы помощи женам безработных. Ее уважал весь народ, и она была самым ценным достоянием Партии.

— Должно быть, вы ужасно обеспокоены, мадам, — произнес Эркюль Пуаро.

— О, вы даже не представляете себе, до какой степени. Много лет я с ужасом ждала — чего-то…

— Вы понятия не имели о том, что происходит в действительности?

Она покачала головой:

— Нет, ни малейшего. Я только знала, что мой отец не такой, каким его все считают. Я понимала, с самого детства, что он… мошенник. — В ее низком голосе звучала горечь. — Из-за того, что Эдуард женился на мне, он может потерять все.

— У вас есть враги, мадам? — тихо спросил Пуаро.

Она удивленно посмотрела на него:

— Враги? Не думаю.

— А я думаю — есть… — задумчиво произнес сыщик. — У вас есть мужество, мадам? Развернута большая кампания — против вашего мужа и против вас самой. Вы должны быть готовы защищаться.

— Но для меня это не имеет значения! — воскликнула миссис Ферриер. — Важно только то, что касается Эдуарда!

— Одно включает второе, — возразил Пуаро. — Помните, мадам, вы — жена Цезаря.

Он увидел, как женщина побледнела, затем подалась вперед и спросила:

— Что именно вы пытаетесь мне сказать?

III

Перси Перри, редактор «Экс-рей ньюс» — маленький человечек, похожий на хорька, — сидел за своим письменным столом и курил.

— Мы смешаем их с грязью, это точно, — сказал он мягким, маслянистым голосом. — Чудненько, чудненько! Вот увидишь!

Его заместитель, худой юноша в очках, смущенно спросил:

— Вы не боитесь?

— Что ко мне подошлют убийцу? У них не хватит смелости. Да и это их не спасет. Учитывая, что мы выходим в свет и в нашей стране, и на континенте, и в Америке…

— Они, наверное, попали в очень тяжелое положение. Разве они ничего не предпримут?

— Пришлют кого-нибудь умаслить нас…

Раздался звонок. Перси Перри взял трубку:

— Кто, вы говорите? Хорошо, пусть войдет.

Он положил трубку и ухмыльнулся:

— Они подключили к этому делу того манерного бельгийского детектива. Сейчас он придет, чтобы выполнить свое задание. Хочет знать, не согласимся ли мы сотрудничать.