Аватары тьмы

Крысиные «тела», надо сказать, были самыми частыми. «Плодоносила» ими одна из первых обнаруженных Андреем щелей — видимо, она располагалась неподалёку от постоянного источника пищи для грызунов. Бог знает, что это было: склад зерна, свалка мусора или помойные контейнеры с пищевыми отходами возле какого-нибудь ресторана — определить, где именно в Земном мире расположен вход в щель, Андрей не мог. Ничего, кроме клубящейся тьмы, он там не видел, однако присутствие на той стороне обречённого чувствовал и часами сидел во мраке, ожидая его кончины, чтобы считать формакод, который становился видимым только в момент смерти, и, чем ближе Андрей оказывался к умирающему существу, тем вернее и лучше выходило потом «тело». Случаи, когда удавалось слепить точную копию обречённого, были крайне редки, поэтому обычно «тела» получались с дефектами, иногда настолько явными, что облагодетельствованный формой обитатель изнанки ходил настоящим уродом — и всё равно это нравилось ему гораздо больше, чем полная бесформенность.

Сегодня Андрей, как всегда, сидел в щели, выжидая, когда выплеснется формакод, и не хотел покидать свой пост, несмотря на всё возраставшую странность происходящего. Во-первых, время! Пусть тут, на изнанке, и не было смены времён дня, любой получивший «тело» приобретал субъективное ощущение времени. Андрею казалось, прошло уже несколько дней, а обречённый всё никак не отдавал концы, хотя и чувствовался поблизости. Выходило, некто сутками топчется возле щели, но не умирает — раньше такого никогда не случалось! Андрей ежедневно обходил известные щели и если чувствовал обречённого, смерть наступала почти сразу, ждать приходилось несколько минут, ну, порой чуть дольше… до получаса, пожалуй, не больше…

Мысли прервало усиление «ветра» — о, наконец-то! Похолодало, и теловик замер, готовясь поймать истекающий формакод и заполнить наконец хоть один из сосудов. Сегодня все они были пусты: обнаружив приближение обречённого, теловик сидел здесь уже чёрт-те сколько времени, боясь отойти, чтобы проверить остальные щели, ибо, как говорится, лучше синица в руках, чем журавль в облаках. Нет ничего проще, чем отвернувшись даже на минуточку, пропустить формакод, однако, теперь, после такого долгого мучительного ожидания, когда его терпение вот-вот будет вознаграждено, отвлечь Андрея уже не могло ничто: он застыл, словно гончая в охотничьей стойке.

Горячая струя формакода ударила точно в лицо, теловик резко вдохнул, но вместо чёткого образа будущего тела, в голове вдруг взорвался разноцветными сполохами яркий свет. Грудь распёрло, и внутри будто огонь вспыхнул. Теловик поднёс ко рту сосуд, но выдохнуть не получилось! Такого с Андреем ещё не было: наоборот, всегда приходилось следить, как бы случайно не выпустить «пар» раньше времени, но сейчас! Сейчас он даже не остывал! Жёг изнутри и никак не выходил наружу! Бросив сосуд на землю, Андрей ударил себя по груди, выбив натужный кашель. Давясь и бешено тряся головой, он лупил себя кулаками, пока вдруг остатки этого чёртова ненормального формакода наконец не вылетели всей массой вон. Собравшись в единый — всё ещё горячий! — ком, они рванулись обратно к выходу в земной мир, словно с той стороны кто-то дёрнул их нитку, после чего бесследно исчезли.

Андрей выполз из щели и упал на землю, жадно хватая ртом воздух.

Глава 12. Чёрный язык

— А ты уверен, что там не… ну, не знаю, безвоздушное пространство, например? — спросила Вера. — Почему ты думаешь, там можно выжить?

— Ну, на сто процентов я, конечно, не уверен, сам не был, но я видел там кого-то с головой, руками и ногами. Смутно, да, но фигура точно человеческая. И она, то есть он, в смысле человек, двигался. И вроде как говорил, что именно, я из-за мембраны не разобрал, но это точно был мужской голос. Нельзя говорить в безвоздушном пространстве.

— Это точно, — согласилась Вера, даже не улыбнувшись. — Вот только воздух — это ещё далеко не всё…

— Я понимаю твои опасения, — остановив машину на светофоре, Антон повернулся к ней. — И не предлагаю сигать туда прямо сейчас, но если тут начнётся… — он чуть не сказал «резня лампочек», но вовремя остановился, — в общем, если припрёт… — зажёгся зелёный сигнал, и он отвернулся, чтобы следить за дорогой.

— Не знаю… — Вера посмотрела в окно, вспоминая свои ощущения, когда радужная дверь в арке вдруг открылась. — Светак нырнул внутрь, и на меня навалилась такая тьма, а в ней — шорохи, у меня от страха волосы дыбом встали! Никаких фигур, голосов, чернота одна и как будто кто-то жуткий подкарауливает…

— Ну, так ты же тогда была не в кондиции, забыла? Сама мне рассказывала, как пробила защиту так, что потом все увечные светаки на тебя кидались высосать всё, что осталось.

— Но не только же в этом дело! Я ведь тогда ещё и светак там окончательно повредила: дёрнула, а он зацепился за что-то и практически пополам разорвался… А ты предлагаешь мне снова туда полезть! Если припрёт! Сам-то ты полез бы после такого?