Аватары тьмы

Что-то просвистело так близко — плечо будто чиркнуло горячим пером, и Вера отдёрнулась за бочки. По руке что-то текло, она дотронулась пальцами до липкой влаги, поднесла к глазам — кровь! Вера сжалась в комок, не зная, что делать, как вдруг увидела вырвавшийся из чьего-то светака алый протуберанец, заливаемый по краям чернотой. Вера чуть подалась вперёд и выглянула из-за бочки: Шигорин продолжал укрываться за тумбой, по его правому боку текла кровь. На полу дёргался в конвульсиях человек — пуля Антона пробила ему шею. Миг, и чернота распространилась, поглотив алый протуберанец светака целиком, и человек замер. Ещё один светак, весь подёрнутый желтизной агрессии и красными разводами опасности, дрожал неподалёку, пока его хозяин — под прикрытием огня третьего, оставшегося возле двери, чужака — крался по комнате, стремясь обогнуть пуленепробиваемую тумбу и обезвредить раненого Антона. Вера увидела, как из её собственного светака вдруг вырвался алый протуберанец — по краю дрожала пока ещё едва заметная, рваная и тонкая, но уже чёрная линия! Значит, сейчас чужак достанет Антона и сразу после этого доберётся до Веры! Ощущение близкой гибели накрыло её с головой, такое острое и сильное, что её, полыхавший пурпурно-красным, светак буквально выбило навстречу чужой светотени. Вера ещё даже не успела сообразить, что делает, а контакт уже состоялся, и дальше всё случилось само собой, на инстинкте и интуиции.

Это было похоже на лечение порванной связки швеи, только «с обратным знаком». Не выправлять, разглаживать и заполнять вмятину, а рвать, мять и пробивать чужой светак! Будто тысяча иголок выстрелила у Веры из пальцев и вошла в тело незнакомого мужчины, чтобы потянуть из него энергию, направляя её в центр собственной груди. Чужой светак треснул, открывая ало-багровую внутренность, в середине которой уже зарождалось маленькое чёрное пятнышко. Незнакомец охнул и метнулся назад, ударившись плечом в стеллаж, колбы на верхней полке повалились и, подкатившись к краю, ухнули вниз, звонко разбившись об пол. Чёрное пятно в чужом светаке неумолимо разрасталось, поглощая кровавую внутренность, а в груди у Веры становилось всё горячее от чужой энергии. В голову ударила опьяняющая волна, и захотелось ещё. Ещё силы! Мужчина выронил оружие и рухнул на колени, ткнувшись головой в пол. Мёртв! Верин светак отпустил первую жертву и метнулся дальше, нащупывая светотень второго чужака. Крушить, мять, увечить и пить! Пить чужую силу!! Пальцы-иголки, жар, натиск, распоротый багровый рот, чёрная дыра! Ещё! Второй незнакомец с грохотом упал навзничь. В груди полыхал настоящий огонь, Вера хрипела, втягивая его вместо воздуха, обжигая горло, внутренности, в голову будто ударил кипящий гейзер, в ушах раздался адский звон, комната закружилась. Лежавший на полу чужак дёрнулся, испуская дух. Антон выскочил из-за тумбы, бросился к Вере, но подхватить не успел: она безжизненно завалилась на бок.

Полгода назад

После смерти любимого учителя — а умер Василий Семёнович по естественной причине, от разрыва в мозгу аневризмы, — Андрей, отгоревав тридцать девять дней, на сороковой, вместо того, чтобы пойти на кладбище, отправился в лес.

Тот самый лес, где он, ещё ребёнком, сбежав с автобусной экскурсии, заблудился. Мобильник тогда остался у детдомовских воспитателей, еды и воды тоже не было. Зато был страх. Глухая чащоба и бродивший вокруг зверь. И ночь! Жажда, голод, холод и тьма…

Андрей не забыл ни одно из тех ощущений и, даже став взрослым, мог последовательно прочувствовать каждую минуту той ночи, словно она была только вчера. Взяв запас воды, еды и полностью заряженный смартфон, он приехал на шоссе, в точку, где тогда, в двенадцать лет, выбежал из леса и увидел автомобиль с горящими фарами, а рядом — мужчину со светлыми волосами и пушистыми золотыми усами. Зачем Андрею понадобилось приезжать сюда — объяснить словами вряд ли было возможно. Но немалую роль здесь сыграла Вичка.

Когда, в пятнадцатом году убийства лампочек прекратились, Андрею исполнилось восемнадцать, он устроился на работу в гипермаркет и ушёл из дома учителя. Занятая им вакансия была, конечно, так себе — подай-принеси, как говорится, но зато он получал за неё деньги и мог жить отдельно. В то время включений малых «лампочек» не проводилось: за два года убийств, замаскированных под болезни и несчастные случаи, оставшиеся в живых «лампочки» научились держаться в тени и лишний раз не светиться. Минули в прошлое регулярные собрания, совместные учения и выработка общей стратегии. Стратегия теперь была только одна: каждый отвечает сам за себя. Вот Андрей и отвечал. Учителю он, конечно, звонил, интересовался делами и здоровьем, а про всё ещё проживавшую у Василия Семёновича Вичку старался не вспоминать.