Аватары тьмы

В общем, да! — любила Марина докопаться до сути, ничего не скажешь… поэтому наверняка и тут стала доискиваться, что происходит, и вот к чему это её привело!

«Самозванец! — сказал я. — Это он убил её!»

«Да, я тоже так думаю», — согласился Павел — он, кстати, и принёс мне эту кошмарную весть о смерти Марины.

Мы с ним сидели на кухне, в снятой для меня квартире.

«Я уничтожу его! Разорву на куски!»

«И что?» — скривился Павел, глядя на меня, как на полоумного.

«Как что?! Он — не должен больше жить, поэтому умрёт, вот что!»

«Толку-то, если завтра на его месте появится очередная копия?»

«И что? — передразнил я Павла. — Какое мне дело до этой копии — ведь не она же убила Марину?»

«Да какая разница — эта копия или другая? Да вспомни же ты, наконец, себя вспомни! — вдруг взъярился мой собеседник. — Ты-то сам разве не убивал, дери тебя все черти вселенной?! — его прямо-таки затрясло от бешенства, так что он с трудом смог договорить: — …про нашу дочь и зятя, сволочь, вспомни!.. что ты сделал!..

Павел вдруг с дикой силой двинул ногой по моей табуретке — она опрокинулась, и я грохнулся на пол. Не дав опомниться, он бросился на меня сверху, схватил за плечи и стал трясти с таким зверством, будто хотел, чтоб у меня голова оторвалась и улетела прочь. — Но я! Я же тебя… — тут он крайне грязно выругался, — не убиваю!!»

От удара об пол, всплеска адреналина и бешеной тряски в голове моей на миг помутилось, а потом! Потом словно плотину прорвало, и воспоминания хлынули бурным потоком, разом сметая все блоки, препоны и затворы, что возникли после пожара и хранили моё сознание в неведении…

Шок. Ужас. Отрицание: нет! это не я!..

«Господи…» — Павел отпустил меня, позволив свернуться клубком, закрываясь руками, словно это могло спасти меня от прошлого. От того, что я уже сделал…

«Что, всё-таки вспомнил про наших детей?» — голос Павла прозвучал так неестественно спокойно, что я отнял руки и посмотрел в его посеревшее лицо.

«Они были ярче других, — прохрипел я севшим голосом. — Они светились… «Лампочки»… ваша дочь и её муж были «лампочками»…»

Они ехали по загородному шоссе, когда случилась авария. Грузовик столкнул их машину с путепровода — она упала с такой высоты, что шансов выжить у сидящих внутри людей практически не было. Виновного в ДТП водителя так и не нашли. Он бросил грузовик и сразу же убежал в лес — так подумали полицейские.

Однако на самом деле, прежде чем скрыться с места преступления, водитель спустился вниз и удостоверился, что люди-«лампочки» мертвы.

И мне известны все подробности, потому что это был я! Я угнал грузовик и столкнул машину с путепровода…

«Вставай!» — он схватил меня за локоть и дёрнул вверх.

Я убил детей Павла! И не только их. Я охотился и за другими «лампочками». Обнаруживал и уничтожал разными способами — такая моя настоящая служба! И работа в ателье не имела ничего общего с тем, что думала про меня Марина и все остальные сотрудники. Нет, обычную одежду я, разумеется, тоже шил — для прикрытия, но это была лишь крохотная макушка огромного айсберга, основная часть которого таилась в глубокой тьме под чёрной ледяной водой, а основное моё «шитьё» происходило после того, как ателье закрывалось.

В моём распоряжении оказывалась масса времени, а точнее — все ночи к ряду, ведь я почти не спал, ибо два-три часа отдыха вполне достаточно моему организму…

Сознание всего этого настигало меня так мощно и неотвратимо, словно лучи фар — кролика, не давая уйти в сторону и заставляя бежать всё быстрее и быстрее, пока не умрёшь от шока и потери сил.

Но я не умер, я же не кролик…

Павел дёрнул меня за локоть вверх, и я поднялся.

«Похоже, ты вспомнил всё», — сказал он, мрачно уставившись прямо в мои зрачки и будто чего-то ожидая.

Интересно — чего? Извинений?.. Так это же глупо!

Ждать извинений можно от человека, а я — не человек.

Я — устранитель.

Запись 6

Стоило мне вспомнить свою жизнь, как шок сменился яростью и всепоглощающим желанием убить Павла — я успел ринуться к столу и схватить нож, прежде чем в голове раздался адский звон и мир погрузился во тьму.

Медленно выплыв из беспамятства, я с трудом навёл резкость и увидел Клавдию со сковородкой в руках. Она смотрела с подозрением, явно готовая, если что не так, снова огреть меня по башке. Рядом стоял Павел и, сдвинув брови, внимательно изучал моё лицо.

«Остаточные явления, — спустя полминуты проронил он. — Вряд ли он ещё раз бросится».

Слова еле доносились сквозь не стихавший в голове гул. Бросится?.. Вспомнив про нож, я непроизвольно дёрнулся, и Клавдия замахнулась.

«Не надо!» — закрываясь руками, промычал я — так жалобно, что её брови удивлённо взлетели вверх, а чугунное оружие, наоборот, опустилось.

«Ты больше не хочешь нас убить?» — поинтересовался Павел странно нейтральным тоном, словно спрашивал, который час.

Я попытался ответить, но слова разлетелись перепуганными воробьями и сформулировать мысль не получилось — пришлось просто помотать головой.

«По-моему, ты слегка перестаралась», — вздохнул Павел.