Аватар судьбы

Существовали, конечно, скептики, которые считали, что твари только начали покорять Землю, и не за горами день, когда саранча заполонит все жизненное пространство, вытеснив людей из их родного дома. Судачили, что эпидемия на самом деле была вызвана пришельцами – для того чтобы уменьшить количество живущих на земле людей, а потом втереться к ним в доверие с помощью вакцины. Появились даже террористы, которые пытались атаковать лежбища чужих и взрывали вышки сотовой связи. Повстанцев преследовали правительственные и ооновские войска и жестоко карали, вплоть до расстрела на месте. Их становилось с каждым годом все меньше, однако Объект-один тщательнейшим образом охранялся.

Афанасий, в каске и тулупе, завершил очередной обход периметра. До конца смены оставалось полчаса. Тянуть больше было нельзя. То, что он решил совершить, надо сделать прямо сейчас.

Конечно, пощады ему ждать не приходится. Скорее всего, его застрелят сразу же – его товарищи, рядовые, что несут дежурство на вышках. Ибо кто он будет, когда совершит то, что задумал? Террорист, который с оружием в руках покусился… Впрочем, не исключено, что его заставят сдаться, чтобы предать суду военного трибунала и расстрелять потом перед строем – в назидание другим. Но он все равно сделает то, что замыслил. А после просто не дастся живым.

Данилов не спеша подошел к краю провала. Все вокруг, даже низкое северное небо, даже порывистый ветер, дующий с недалекого Ледовитого океана, даже заросли мха под ногами, показалось ему бесконечно милым и исполненным глубочайшего смысла. И так не хотелось расставаться даже с этим, не говоря уж обо всей жизни на большой земле, от соблазнов Москвы до Нью-Йорка или Парижа.

Утром он взял в арсенале три ручные гранаты. Арсенал охранялся из рук вон плохо, и ответственный за него сержант Немцов пропажи даже не заметил. Афанасий не знал, хватит ли ему трех гранат. Да и кто мог заранее знать это! Однако больше он прихватить с собой не мог, он пробовал: не поместились бы под гимнастеркой, их не скрыл бы бронежилет.

И вот последние шаги. Вот он, провал, в пяти метрах. Оттуда вылетает очередной кузнечик-саранча, обдает лицо Данилова спертым воздухом, поднимается выше колючки и берет безошибочный курс на юг. Афанасий подходит ближе.

Надо бить наверняка. Еще одна тварь вылетела, расправила крылышки и понеслась над тундрой. Матка трудилась бесперебойно. И на этой мысли молодой человек вытащил из-под гимнастерки гранату – сначала одну – и кинул вниз. Потом вторую, и – вниз! И без перерыва – третью. И, зажав руками уши, бросился на землю. Он не планировал жить дальше и решил не сдаваться живым – но ему совсем не улыбалось, если взрывная волна отбросила бы его в мерзкий провал, прямо на Матку.

Под землей громыхнуло. Громыхнуло очень хорошо, три раза. Земля под Сеней трижды заходила ходуном в такт взрывам. «Будем надеяться, что Матке хана», – подумал он.

Он лежал на животе рядом с провалом, чувствуя всю незащищенность своего тела под дулами его же собственных подчиненных, что смотрели сейчас с нарастающим удивлением со всех четырех вышек. Изнутри, из провала, поднимался дым и несло горелым мясом.

Варя и Данилов

Она едва не проспала на работу. Растолкала Данилова, понеслась в душ, бросила на ходу: «Свари кофе. Плииииз», – и умоляюще сложила ручки.

Алексей никуда не спешил. Перед поездкой на юг он взял отпуск на месяц. Срок еще не истек. Однако Сименс, он знал, тихой сапой начал записывать страждущих на ближайшие объявленные дни приема. Да и поездка в Самару была не за горами. Но пока можно было полениться и вложить всю страсть и весь азарт в приготовление завтрака для любимой. Не просто кофе, а капучино с прекрасной пенкой и корицей, и не абы что перехватить, а горячие бутерброды с ветчиной, сыром, помидорами и листьями салата.

Варя вышла из ванной уложенная, строгая. Заявила:

– У меня семь минут, чтобы одеться и поесть.

Данилов улыбнулся:

– Когда ж ты будешь подводить свои замечательные глазки? Рисовать восхитительные губки?

– На светофорах, милый, на светофорах.

Разумеется, в такой обстановке ни о каких снах речи зайти не могло. Хоть Кононова и оставляла возлюбленного у себя, но ненастойчиво. Да и он сам категорически заторопился:

– Душ приму дома.

– Тебя подбросить?

– Нет, я прогуляюсь до метро.

Они вместе спустились на лифте. Данилов как джентльмен распахнул перед девушкой дверь ее же машины. Она поцеловала его: «Мерси!» – а потом на одну крошечную секундочку, но прижалась всем своим роскошным телом и прошептала в самое ухо: «Мне было хорошо вчера». Затем она, словно опытная соблазнительница, быстро скользнула в машину и резко тронула с места. Алексей сделал ручкой, после чего развернулся и почапал к метро.