Авалон

Танкисты и Шерлок уважительно слушали диалог специалистов в такой непривычной для повседневности отрасли знаний, и следователь подумал о том, что некоторые нераскрытые преступление могли быть связаны с применением магии.

«Хорошо бы вытянуть из них все, что можно, — подумал он. — Следователь, знакомый с магией, это плюс и для управления полиции, и для самого следователя».

Солнце поднималось все выше над рекой. Селения вилиниев не было видно за излучиной, в воде плескалась рыба, а над деревьями время от времени совершали круги быстрые мелкие птицы. Маги, прекратив разговор, сидели с закрытыми глазами, и лица их были такими утомленными, словно они весь день без передыху кололи дрова.

И тут в башне раздался мягкий баритон Спинозы:

— У меня есть вопрос насчет планируемого изменения реальности.

Хорригор приоткрыл один глаз.

— Ну?

— Для того чтобы изменить реальность, надо находиться в этой реальности. Взрыв произошел не здесь и не в этом времени, а в Авалоне. Значит, проводить ритуал нужно именно там, и после взрыва?

Хорригор открыл второй глаз и некоторое время молча моргал. Аллатон тоже распахнул глаза, сел прямо, и вид у него был растерянный.

— Силы первичные… — наконец пробормотал иргарий. — Как же это мы с тобой упустили, Ал?

— Вот так промашка… — еле слышно произнес предводитель пандигиев. — Бенедикт, к сожалению, вы совершенно правы: для того, чтобы изменить реальность в каком-либо месте, нужно как минимум иметь привязку к данному хронотопу, знать его ключевые характеристики. Мы с Хором такие характеристики не снимали, а значит…

— А значит, свистопляска будет продолжаться, — уныло резюмировал Силва.

— Остается надеяться только на то, что нас когда-нибудь вынесет в исходную точку, — добавил Шерлок.

И словно в подтверждение слов командира о продолжении свистопляски, нахлынула очередная волна.

Казалось, что сценарий повторяется. Однако неведомый организатор этого мероприятия — если таковой имелся — решил внести некоторое разнообразие в расписанный порядок действий. Волна на этот раз была какой-то не такой, и экраны не вырубились. Просто изображение на них сменилось молочной белизной, в которой изредка проскакивали разноцветные сгустки. Или тем, кто смотрел на экраны, только казалось так? Создавалось такое впечатление, что танк куда-то стремительно уносит, но никакого ускорения не чувствовалось. И Дарий, и Тангейзер лихорадочно переводили взгляд с экранов на приборную панель и ничего не могли понять. Таких противоречивых показателей не могло быть ни при каком режиме эксплуатации, а это значило, что приборы либо врут, либо внешняя среда обладает крайне причудливыми характеристиками.

— Бенедикт, что происходит? — напряженно спросил Дарий. — Мы движемся или стоим на месте?

Спиноза молчал.

— Бенедикт! — повысил голос командир.

— Не могу определить, — наконец отозвался супертанк. — Двигатель на рабочий ход я не включал — не было команды… Но его состояние в данный момент определить не могу. Управление всеми системами утрачено, сигналы не проходят, восприятие окружающей среды отсутствует.

— Допрыгались… — пробормотал Дарий.

— Тем не менее, я имею некоторое представление о происходящем, — продолжал Спиноза. — Возможно, потому, что меня создали с применением архамассы. Хотя это представление может и не иметь никакого отношения к действительности. Не стоит сбрасывать со счетов и метафорическую деформацию. Помните, у Шекли, в «Обмене разумов»? «Я могу подумать, что вижу корову, когда на самом деле передо мной альтаирец».

— И какая же корова тебе видится? — нетерпеливо спросил Дарий, посматривая на экран, где по-прежнему мелькали в белизне разноцветные пятнышки.

— Вновь приведу цитату, — сказал Спиноза. — «И взошел Моисей на гору; и покрыло облако гору. И слава Господня осенила гору Синай». Конец цитаты. И еще: «Вид же славы Господней на вершине горы был пред глазами сынов Израилевых, как огонь поедающий». Конец цитаты. Это из широко известной священной книги землян, Библии. По-моему, очень подходит.

— То есть тебе представляется облако и огонь? — Силва вновь вгляделся в экран. — Ну… на облако похоже… Вид изнутри. А эти пятна — огонь?

— Огонь горит в центре, — ответил Спиноза.

— В центре облака? Ага, вижу!

Экраны прояснились, и стало понятно, что боевая машина как бы парит в пространстве, со всех сторон окруженном чем-то белым. Причем было непонятно, находится эта белая субстанция неподалеку от танка или же за сотни-тысячи световых лет. То, что располагалось опять-таки неизвестно на каком расстоянии от бронехода, но явно ниже него, и в самом деле можно было назвать огнем. Длинные языки красно-желтого пламени появлялись словно ниоткуда, взлетали вверх и расходились в стороны подобно распустившемуся бутону. Некоторое время эти лепестки пульсировали на фоне белизны и растворялись, а их место занимали новые. Огненный фонтан не замирал ни на миг, и всем почему-то казалось, что он бьет здесь, в этом странном, неизвестно где находящемся месте, целую вечность. И впереди у него — столько же.

Аллатон с Хорригором переглянулись, и иргарий неуверенно сказал: