Авадон

– Ах да, вы же не в курсе, – поморщился Ленц. – Когда до нашего Персиваля дошло, на что способен созданный им аппарат – он испытал его на собственной дочери, старый мерзавец – он позвонил профессору Фосту и пригласил его на «первый запуск машины» на Фабрике. Профессор ему поверил... Этот гад, – Ленц ткнул Петерсена остроносой штиблетой, – забрал ребенка из приюта и где-то его спрятал. Потом он убил Фоста, надел на него свой магистерский перстень и обезобразил труп, взорвав батарею. Где Петерсен пропадал следующие четыре дня – мы не знаем.

– Мы? Кто это – мы?

– Мы – алхимики, – с гордостью сказал Ленц. С его зонтика лились струи воды на Петерсена. – Нам уметь вовремя менять покровителя, Лимек, это тонкое искусство... Профессор Фост был в двух шагах от решения той же проблемы, над которой работал Петерсен, но совершенно иными способами. В двух шагах, Лимек, от создания вакцины, когда он его убил!

Ленц снова пнул Петерсена, и это был уже не манерный жест – в пинке чувствовалось плохо сдерживаемое остервенение.

Снова проведя ладонью по лицу, Лимек поглядел по сторонам. Ну и где же вы, господа трискели? – подумал он. Где ваши мотоциклы, лимузины, кожаные плащи и автоматы? Берите его, он же во всем уже сознался?..

Но на пустыре не было не души. Мимо, по Фабричному проспекту, с ревом проносились грузовики, и парила над горизонтом серая туша дирижабля. На обочине, возле брошенной «Шкоды» стоял аккуратно припаркованный желтый фургон – на нем, по всей видимости, и приехал Ленц.

Они следили за мной от Азилума, подумал сыщик. Странно, что я не заметил хвоста. А может, и не следили – просто знали, куда я поеду...

– Чего вы хотите от меня?

Ленц улыбнулся.

– Наши желания, дорогой Лимек, полностью совпадают, – сказал он почти ласково. – Найдите Абеля.

– А потом?

– Отдайте его нам. Взамен получите Альбину.

– С чего вы взяли, что она мне нужна?

– Видите ли, Лимек... – протянул Ленц с наигранной озабоченностью в голосе. – Наши попытки воздействия на госпожу Петерсен медикаментозно не дали ожидаемых результатов. И мы были вынуждены прибегнуть к другим методам дознания. Вы, надеюсь, знаете, что такое третья степень устрашения?

– Пытки, – сказал Лимек.

– Именно, – гнусненько улыбнулся Ленц, и Лимеку захотелось его ударить. – И знаете что, Лимек? Под пытками она звала именно вас...

8

Днем в «Голодной скрипке» пусто. На улице слякотно, и немногочисленные посетители, заскочившие пообедать или пропустить рюмочку-другую для согрева организма, притащили грязь на подошвах башмаков, а пожилая пьяная уборщица безуспешно размазывала ее по полу шваброй. С кухни воняло горелым, в воздухе витал прокисший дух вчерашней попойки, и кельнер в замасленной курточке шмякнул на стол пару щербатых тарелок с омлетом из яичного порошка и сразу удалился, приняв Лимека и Петерсена – вымокших, испачканных и чумазых – за пару бездомных, неведомо где разжившихся деньжатами на обед...

Инженер Петерсен набросился на еду, как будто не ел два дня, а Лимек с отвращением покрутил в руке плохо вымытую вилку с застрявшими между зубцами кусочками подсохшего желтка и отдал свою порцию Петерсену. Есть не хотелось совершенно, и сыщик прихлебывал очень горячий и очень гадкий кофе из толстой чашки, разглядывая Петерсена и пытаясь понять, симулирует инженер так кстати случившееся безумие или нет?..

Входная дверь распахнулась, впустив волну сырого и холодного воздуха, и в кафе вошел Залески.

– Добрый день, – поздоровался он, без приглашения усаживаясь за стол.

День на свободе пошел лаборанту на пользу, отметил Лимек. Нет, следы пребывания в Трискелионе, конечно же, остались – и бледность, и круги под глазами. Руки, периодически мелко трясущиеся, лаборант прятал в карманах – но в целом он выглядел гораздо лучше: помылся, побрился, даже волосы набриолинил. В облике Залески чувствовалась заботливая женская рука. Парень явно побывал у Магды, после чего перестал заикаться и испуганно бегать глазами.

– Ну, рассказывай, – потребовал Лимек.

– А можно мне сначала кофе? – спросил Залески вызывающе.

– Нельзя, – отрезал Лимек. – Кофе еще надо заслужить. Рассказывай!

Залески хмыкнул.

– Ну ладно... В общем, этот старикашка, который провожал вас до машины, после этого сразу вернулся в Азилум и пробыл там минут десять. Потом опять вышел, уже в плаще и с зонтом, и поймал такси. Я тоже сел в таксомотор и поехал следом. Это стоило восемь талеров. Старик приехал в «Маджестик» и, наверное, там пообедал, потому что его не было минут сорок, а то и больше...

– Один?

– Что – один?

– Пообедал один?

– Откуда мне знать? – пожал плечами Залески. – Меня даже на порог не пустили...

– Дальше?

– Дальше он вышел, и на улице к нему пристал какой-то нищий. Швейцар «Маджестика» хотел его прогнать, но старик не разрешил. Они – старик и этот нищий дошли до угла и... В общем, там я их и потерял. Их, наверное, ждала машина...

– Ты ее видел? Машину?

– Нет, – покачал головой Залески.

– Опиши этого нищего, – приказал Лимек.