Атомный век (СИ)

– Ну и молодец, дойдём до перевала и домой. Нечего здесь делать, – и едва не добавил: «Глаза мозолить непонятно кому».

Берзалов в казарму не пошёл, а вбежал в двухъярусный дот и на первом ярусе увидел уже знакомую картину: «уснувшего» механоида, кучу костей вперемешку с остатками формы и гору пустых «предметов», то бишь батареек. Пока он рассматривал всё это, Гуча проскочил на второй ярус и сообщил:

– Здесь тоже мертвецы.

Берзалов между тем выглянул в амбразуру и понял, что американцы отчаялись вконец и пытались взорвать дот. Должно быть, они направили в ущелье бензовоз, он у них ничего не вышло: водилу каким-то образом убили, а машина застряла. На этом война и закончилась.

– Товарищ старший лейтенант… – тихо позвал Гуча.

– Слушай… – наконец удивился Берзалов, – а из чего они стреляли?

– Как из чего? – переспросил Гуча.

– Вот я и спрашиваю, из чего? Оружие при них есть?

– Нет… – неуверенно ответил Гуча.

– Слышь, Архипов, ты оружие механоидов нашёл?

– Не было никакого оружия.

– Странно… – сказал Берзалов.

В этот момент сработала сигналка в туннеле: раздался громкий свист. Сэр зарычал, Кец дёрнул его за поводок, а Берзалов подскочил к амбразурам и посмотрел вниз. Сигналка ещё немного посвистела, а потом стала выстреливать «звёздки» зелёного и красного цвета. Однако рядом со входом с туннель никого видно не было.

В центре помещения второго яруса стоял стол с остатками трапезы. Кто-то совсем недавно пил чай из большего закопченного чайника и ел американские галеты. По углам всё та же картина: механоиды, кости и пустые «предметы», припорошенный всё той же «умной пылью». Затем Берзалова ещё раз выглянул в амбразуру и сообразил, что тот, кто здесь чаевничал, видел его их ссору с капитаном, а потом спустился по туннелю в горе и развязал его. Быстро капитан нашёл союзника. Неужели Фомин? – гадал Берзалов. А почему не стрелял? Может, боялся привлечь к себе внимание? Или… Точно! Бензовоз! Конечно же, бензовоз. Потому что взорвись он его, никто не уцелел бы. Как будто в подтверждение его мыслей Гуча сообщил, что из дота есть выход в туннель. Берзалов связался с Архиповым и предупредил:

– Слушай, наш капитан и ещё один тип по фамилии Фомин надумали партизанить. Будьте осторожны.

– Так точно, – беспечно продублировал Архипов. – Будем осторожны. Мы здесь механоидов нашли целую роту.

– У нас такого добра тоже полно, – ответил Берзалов, хотя роты у них, конечно, не было, да и Архипов приврал для красного словца.

– А ещё пещеру…

– В пещеру не ходите! – предупредил Берзалов. – Мало ли что.

Собственно, думал он, меня не очень волнует Фомин и капитан Русаков. Фомин, конечно, бывалый, ему с нами воевать не с руки. Не полезет он в драку, потому что укрепрайон Комолодун – это совсем не то, что он хотел обнаружить. Значит, он, как и мы, влип по уши. Может, он охотник за иноземным оружием? Куда-то же оно делось? А вот «умная пыль» может ожить на последнем дыхании, и тогда мало не покажется. Что касается механоидов, то без батареек они всего лишь куски железа. Правда, есть ещё лоферы, изрыгающие пучковую энергию, но пока мы их не видели. А надо бы, потому что, раз американцы с их «абрамсами» и «бредли», не сладили с ними, то у нас шансов вообще никаких.

– Карта не совпадает, – пожаловался Архипов.

– И не только в этом месте, – согласился Берзалов, вспомнив город теневых людей.

– Как же ориентироваться?

– На местности, на местности, – посоветовал Берзалов. – Не впервой. Да, и поищи иноземное оружие. Сдается мне, что мы что-то пропустили.

И тут, в тот самый момент, когда Берзалов решил было, что Комолодун мёртв окончательно и бесповоротно, в тот самый момент, когда подумал, что им повезло и пора возвращаться в бригаду, чтобы доложить о результатах глубокой разведки, раздался тот самый зловещий удар барабанных палочек, а затем запел Скрипей. Только самого пения Берзалов не услышал, просто воздух в доте стал упругим, как вода в водопаде, и ударил по барабанным перепонкам с такой силой, что Берзалов потерял ориентацию, куда-то пополз, лишь бы подальше от Скрипея, и очнулся словно после глубокого обморока. Он обнаружил себя сидящим рядом с бензовозом и мало чего соображал, пока на него не налетел очумевший Гуча. Скрипей давно замолчал, но его свист всё ещё стоял в ушах. На этот раз Скрипей превзошел самого себя.

– Где Кец? – с трудом ворочая языком, спросил Берзалов.

Он услышал собственный голос словно со стороны, как будто с задержкой, как будто в очень плохой игре, когда кричишь, а тебя не слышат. Гуча что-то промычал и пропал: его рвало. Звуки долетали, как сквозь вату. Выходит, не зря я боялся туннеля, отстраненно подумал Берзалов и пополз искать Кеца. Руки у него дрожали и подгибались. Голова казалась налита свинцом.

Кеца он нашёл во всё том же доте. Он сидел в обнимку с мальчишкой-пауком, с тем самым, которого видел Берзалов.

– Товарищ старший лейтенант, – сказал Кец, – дядя Рома, это Ванька Габелый!

Сэр радостно лизал лицо Ваньке Габелому.