Атомный пирог

— В том числе и траты денег на подобную звезду, — сказала я. — Знаете, я всё думала, на что же пошла вся эта куча зеленых бумажек, которую мой папаша отвалил за содержание меня здесь. Это при том, что еда ни на что не годится! А вот на что. На древнего певца… Ну и конечно это не был никакой загримированный актёр. Уж грим бы мы заметили.

— А я вот ловлю себя на том, что последнее время не замечаю многих деталей, — призналась Донна. — То ли поглупела, то ли зрение упало… Вот, бывает, что гляжу в упор на что-то — и не вижу.

— А я наоборот, — сказала Джун. — Подумаю о чём-нибудь, и сразу же прямо картина такая рисуется — ярче реальности! Вот сегодня за обедом мне хотелось торт, и я представила, что сэндвичи, которые на дали — это куски торта. Знаете, с оборочкой из крема, безе сбоку… Прям увидела! И даже было сладко.

— Не, я тоже так могу, — сказала Донна. — Если сильно тоскливо, то можно представить, что Элвис меня навещает. Как будто сидит он такой на кровати… Лавандовый пиджак, рубашка чёрная…

— А галстук?

— Без него.

— А брюки что?

— Ботинки чёрно-белые?

— И руки! Руки в кольцах!

— И ресницы!

— Ой, девчонки! А в «Тюремном роке», помните, где сцена у бассейна? Он там в свитере…

— Ну тихо! Я рассказывала, как я представляю!

— Да все представляют.

— Представляйте, сколько влезет, всё равно он только мой.

— А вот со мной на концерте знаете, какой был однажды случай?..

28. Я привыкла

В другой раз к нам приехал профессор, читавший лекцию о вреде рок-н-ролла. Идти на неё вроде как никто не заставлял, но все пошли: не обижать же учёного человека и добрых докторов, его пригласивших. Лектор сообщил нам, что от чрезмерно энергичных танцев под «плохую музыку» у девушек может происходить перегрев репродуктивных органов, из-за чего они в будущем не могут иметь детей. Также, по его словам, те, кто слушает Элвиса с самого начала его карьеры, нередко имеют гипертоническую болезнь сердца вследствие его перегрузок от буйных плясок и неадекватного возбуждения. А для тех, кому эти неоспоримые факты показались сомнительными, профессор добавил страшные истории про девочку, которую изнасиловали после рок-концерта, и про мальчика, который так увлёкся рок-н-роллом, что ему сделали лоботомию.

— Подумаешь, лоботомия! — сказала Джулия, когда мы вышли с лекции. — Мне ещё десять лет назад её сделали. Ну и что же? Живу как жила преспокойно.

Поздним вечером, после культурной программы, нас гоняли на гимнастику — телесную и умственную. Телесная представляла собой то же самое, что и на школьной физкультуре, лишь с добавлением особенно нелепых упражнений вроде просовывания своей головы между ног или ползания по кругу на четвереньках. Иногда у меня возникали вопросы, зачем это надо, какое отношение это всё имеет к изменению моих музыкальных вкусов и чего ради зарядку делать вечером. Но задавать эти вопросы как-то не хотелось. Словно некая внутренняя сила брала меня за шиворот, отворачивала от них и велела: «делай, а не спрашивай!».

Умственная же гимнастика состояла в хоровом повторении разных фраз, предлагаемых нам тренером. Среди них, естественно, было «Я ненавижу Элвиса» и «Рок-н-ролл это музыка чёрных». Кроме этого мы проговаривали всякие очевидные вещи наподобие «Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов», «Деньги на деревьях не растут», «Мы верим в Бога», «Частная собственность неприкосновенна», «Сталин — враг всего живого на земле». А ещё предлагалось повторять разную странную, непонятно, к чему относящуюся ахинею: «Мышь питается слонами», «Небо розовое», «Вьетконговцы сами себя жгут напалмом». Я несколько раз хотела спросить, зачем нам твердить этот бред, способный сделать из нормальной сумасшедшую… Но что-то внутри подсказало мне: этого делать не следует. Следует слушаться.