Атомный экспресс

Крик застрял у меня в горле, когда я почувствовал под собой пустоту. Я повис над бездной, намертво прижавшись к опоре, ожидая, когда балка начнет выпрямляться и хлыстом ударит меня снизу, размазав по опоре, как под прессом. Влад что-то кричал мне, но все его слова уже не имели никакого смысла, самый мудрый совет в этой ситуации превратился бы в банальное пожелание удачи. Мгновение было слишком коротким, и я даже не успел распрощаться с жизнью. Конец балки апперкотом ударил по карнизу в сантиметре от меня, с душераздирающим хрустом вырвал кусок металла и взмыл вверх. Как сборщик кокосовых орехов, я полез по арке с такой прытью, словно меня преследовал сиамский тигр. Балка гигантской мухобойкой грохнула по тому месту, где я был мгновение назад, врезалась в металл, застопорилась и замерла, словно намертво срослась с аркой.

В наступившей тишине лишь тихо поскрипывала вторая балка, на которой сходил с ума от дикого зрелища Влад.

– Эй! – негромко позвал он.

У меня не было сил ответить, но Влад и без этого видел, что я жив.

– После всего этого, – произнес он, – оставшаяся моя жизнь будет казаться серой и скучной.

Он перебрался на мою балку. Ее заклинило настолько сильно, что она не дрогнула, несмотря на немалый вес моего друга, и он спокойно влез на карниз арки.

Опустошенные, мы сидели рядом долго – во всяком случае, мне показалось, что прошло не меньше часа. Потом Влад задвигался, засопел и буркнул:

– Ну все, хватит в пропасть плеваться. Полезли куда-нибудь.

Мы шли по карнизу, пропуская горизонтальную опору между ног. Над нашими головами зияло дырами листовое железо, и сквозь бреши просматривался деревянный настил. Щели были полны звезд. Снизу доносился шум реки. Идеально ровный круг луны завис между стенами ущелья. Казалось, что ночь играет с луной и, прицелившись, намеревается скинуть в лунку-ущелье.

– Два здоровых мужика, – бормотал за моей спиной Влад, – а не можем справиться с одним доходягой. Надо заманить его в ловушку и огреть железом по голове. Он мне надоел.

После воздушной эквилибристики я уже не боялся Филина так, как раньше. Мне уже было наплевать на его автомат. Влад был прав: этого подонка надо успеть обезвредить до того, как наступит рассвет. С рассветом к мосту наверняка стянутся отряды милиции. Филин может выкинуть какой-нибудь финт, открыть огонь, и тогда нас без разбору сожгут вместе с мостом.

Незаметно мы добрались до края моста, упирающегося в скалы, перешли на шепот, а потом – на жесты. Ночь уже полностью властвовала над пустыней и горами, но луна давала столько света, что мы, отчетливо различая все сплетения конструкций моста, спокойно выбрались на рельсы. Отсюда поезд казался особенно зловещим. Черные цистерны напоминали катафалки и холодно блестели аспидными боками. СВ, зарывшийся передком в настил, со своими разбитыми окнами смахивал на огромное чешуйчатое чудовище, устроившее нам засаду.

Влад тряс рукой, словно отмахивался от назойливой пчелы. Этим жестом он приказывал мне держаться ближе к перильным ограждениям моста. Мы медленно шли вдоль рельсов, частили шаги, стараясь наступать на шпалы, а не на доски. Чем ближе мы подходили к составу, тем тревожнее становилось у меня на душе. Мы ушли из вагона, не позаботившись о безопасности двух беззащитных женщин. Мила, сострадая и испытывая чисто женскую тягу к Филину, вполне могла забыть об осторожности и добровольно отправиться в когти бешеного волка. Да и Леся не была застрахована от необдуманного шага.

Дурное предчувствие стремительно переросло в убеждение. Похоже, что и Владу интуиция предсказывала что-то недоброе. Мы оба невольно ускорили шаг и к месту разлома приблизились едва ли не бегом.

– С того торца! – шепнул мне Влад, кивая на тамбур, примыкающий к цистернам.

Затаив дыхание и прячась в плотной тени вагона, я неслышно прошел по «живым» доскам к первой цистерне, заскочил на сцепку и оттуда вошел в тамбур.

В вагоне царили кладбищенская тишина и темнота. Лунный свет, проникая через окна, белыми квадратами падал на заваленный мусором и пластиковым ломом коридор. Холодея от страха, я медленно шел по нему, словно по тоннелю, уходящему в глубь земли. Все сейчас выглядело неузнаваемым, бутафорским, и даже лежащий в купе труп Регины показался мне мастерски сделанной куклой, но от этого покойница казалась еще страшнее.

Нервы мои были на пределе, когда я увидел в противоположном конце крупный силуэт Влада. Он, как и я, двигался бесшумно, движения его были плавными, замедленными, словно мы были под водой и исследовали каюты затонувшего корабля. Я видел, как Влад приблизился к четвертому купе, где мы оставили женщин. Он на мгновение задержался на пороге, а затем растворился в тени купе.

Сердце мое остановилось. Я уже не сомневался в том, что мне предстоит увидеть.

– Так я и знал! – вдруг громко сказал Влад, и его голос вдруг в одночасье смыл с окружающей обстановки налет ирреальности и мистицизма. Призрачная аура материализовалась.

Раскидывая ногами обломки перегородок, бутылки, поручни и скомканные шторы, я быстро подошел к купе и заглянул внутрь.