Атомный экспресс

Я вскочил на колени, схватился за кусок арматуры, который Влад тщетно пытался выдернуть, но он не поддался и мне, и тогда я, опираясь руками на хилые доски, опустился вниз и встал на балки. Они угрожающе закачались подо мной. Влад как-то странно выругался – симбиозом слов и кашля.

– Уйди… кхы-гы-ы-ы… веревку тащи, блин-н-н… Щас свалишь меня…

Я медленно наклонился, стоя на балках, как на горных лыжах, несущихся по крутому склону, и ухватился за ворот безрукавки Влада. Она затрещала, Влад послал меня, брызгая слюной мне на ноги, но сумел перекинуть руку, схватить меня за штанину и подтянуть голову до уровня моего колена. От бездны веяло холодком; он проникал куда-то в область живота и медленно подбирался к желудку и легким. Мои ладони вмиг стали мокрыми, а в коленях, казалось, размягчились кости, и ноги стали оплывать подобно свечам.

И тут совсем рядом с нами коротко прогремела автоматная очередь. Пули, ударившись в металл, высекли искру и с визгом отрикошетили в темное небо. Я тотчас присел, вмиг забыв, что подо мной пропасть, восемь секунд свободного падения.

– Ты что, взбесился?! – заорал Влад, который, кажется, не понял, что по нас стреляли.

– Заткнись! – рявкнул я, стараясь не высовывать голову выше уровня настила и через щели в досках всматриваясь в темный силуэт вагона. Расплывчатая фигура на мгновение показалась на крыше, метнулась к разлому и пропала в плотной тени. Там, в черной дыре, снова вспыхнуло кровавое пламя. Вырывая из досок щепки, пули прошли совсем рядом с нами.

– Все, не могу больше!! – давился словами Влад, скользкой рукой хватаясь за мой локоть.

Я сел на балку, понимая: все, что сейчас происходит, – безумство. Одной ногой я упирался в металлический щит, другая болталась над пропастью, глубину которой я уже не видел, но чувствовал ее по тому, как по доскам скатывался вниз щебень и беззвучно растворялся в черноте. Пальцы, которыми я сжимал ворот куртки Влада, нестерпимо ныли. Мы раскачивались, как в лодке при сильной волне; с каждым мгновением амплитуда движения балки становилась все более широкой; мост задвигался, заскрипел, заскрежетал всеми своими прогнившими и заржавевшими членами; началась жуткая звуковая какофония. Влад, как и я, боролся с силой притяжения только одной рукой, хватаясь ею то за мою штанину, то за край свисающей доски, то за воздух. Я уже стонал и выл вместе с ним и мостом, в мышцах иссякали силы, удерживать на весу стокилограммовое тело было все труднее, к тому же я сам начинал терять опору и медленно съезжать по балке вниз, к ее неровному заостренному краю.

На взлете, когда балка катапультой пошла вверх, Владу удалось закинуть на нее ногу и лечь, вытянувшись, подобно гусенице на ветке. Теперь моя нога мешала ему, и мне пришлось принять то же положение. Это было неудобно и страшно, к тому же за последние несколько минут стемнело настолько, что вокруг не было видно ничего, кроме темных очертаний конструкций.

– Назад ползи! – пыхтел рядом Влад, прижимаясь к балке щекой, как к любимой женщине.

– Куда назад? Он дыру на прицеле держит!

– Кто он?

– Филин, мать его за ногу! Или сам сатана!

Я всматривался вперед. Край моей балки задевал выщербленную поверхность опоры, похожей на гигантскую арку; по ее контуру тянулся тонкий карниз, во многих местах раскрошившийся от коррозии, и все же можно было рискнуть пройти по нему под настилом моста, затеряться среди конструкций и выйти наверх в неожиданном для Филина месте.

Я пополз вперед – очень медленно, прислушиваясь к стону металла и стараясь предугадать, когда его усталость достигнет критической отметки и, обломившись, балка полетит вниз вместе со мной.

– Ты мне еще нужен! – хрипел сзади Влад.

Я скрипел зубами, словно передразнивал дьявольский скрежет. Ветер швырял мне в лицо крошки ржавчины. Острый край балки, к которому я приближался, ковырял рыхлый металл опоры. Она, как спасительный берег, была уже совсем близко, но под моей тяжестью хрупкий мост опускался все ниже, и я уже полз вниз головой.

– Замри, дебил!! – умолял Влад, но я слышал, что он тоже червем ползет вперед, параллельно мне. Балка перестала качаться; под тяжестью ее край уперся в карниз и застыл. Я уже вытягивал руку вперед, я пожирал ладонью оставшееся расстояние до карниза, но все еще не мог дотянуться до опоры. Согнув ноги, я подтянул колени к животу и, сжав коленями балку, как наездник бока лошади, толкнул свое непослушное от ужаса тело вперед. Руки, наконец, дотянулись до карниза; я обхватил тонкое основание арки с неимоверной силой, но край балки вдруг сорвался с карниза и стремительно пошел вниз.