Атом и Ава

Постараться теперь надо было так идти, чтобы окружающие куклу обезглавленную не заметили и вопросы лишние не задавали.

Дождь

11000100111011101110011011100100111111000000110100001010000011010000101000001

10100001010.

За остаток ночи отряд Гара сделал всего один привал. Тяжелые тягачи c ракетами ползли по песчаным барханам с трудом, и беспрерывно вязли. Только лебедки с тросами выручали. От жары и без отдыха техника кипела, плевалась и рычала, но упорный Гар, неутомим был.

Рано утром граница с Помутнением показалась. Военный остановиться приказал.

Пустыня впереди заканчивалась обрывом гигантским. За краем пропасти, насколько хватало глаз, зеленые поля расстилались. Дальше, горизонт оранжевым светился. В одном месте, тонким ручейком, Оранжевый Свет почти к обрыву подходил, клубясь и играя. Воздух в раскаленный превратился, запах имея необычный. Такой, чувствовал однажды от ультрафиолетовой ванны.

Люди Гара установили ловко большую палатку командирскую. Появились, раскладной походный стол и стулья. На костре уже готовилась еда.

Разгоряченный командир собрал соратников, за стол усадил, а сам стоять, во главе остался. Сурового вида помощники внесли несколько ящиков, в которых оказалось… шампанское.

– Друзья, мои! – торжественно начал Гар, вытирая пот, – осталась малость, чтобы врага настигнуть. Нелегко вам пришлось и придется еще, но трудное решение принято. Ответим же противнику, адекватно! Вот, так…

Военный ловко выхватил из ящика бутылку шампанского и умело открыл, выстрелив пробкой в потолок палатки. Раздался хлопок. Из горлышка, шипя, хлынула пена.

– Помутнение!.. Растопчем тебя!.. Будешь просить меня о пощаде… Умолять на коленях!..

Под одобрительные возгласы, Гар наполнял разносортные кружки, стаканы и бокалы на столе. Соратники, повторяя командира, откупоривали остальные бутылки. За столом веселье царило. Будто за тонкими стенками палатки не пустыня, а для гольфа поля. Утомленные игрой, спортсмены победу чью-то праздновали. Вот только гуляли, в последний раз.

Как проверить, что знак тревоги на рюкзаке заметили из Дома? – думал я, глядя на пенящийся напиток в простой оловянной кружке. Понял ли Ной, что одна ползет смерть в пустыне, другой навстречу?

Но обнадеживающие сигналы обитатели Дома не подавали.

После короткого застолья Гар отправил двоих на разведку, найти плацдарм. Где пустыня в смертельные поля вклинивается подальше, ракеты выдвинуть. Несмотря на бессонную ночь, военный бодрым оставался и сосредоточенным.

– Через час Лунные начнут атаковать Землю… – Гар вытянул перед собой руки, мрачно разглядывая. Пальцы синевой отливали. – Как только Свет бушевать начнет, выбрасывая под облака протуберанцы, ракеты запустим! От взрывов спрячемся, но простимся навсегда…

В интонациях военного звучал фатализм древних императоров, когда на подвиг отправляли своих камикадзе. Возглавить самоубийц сегодня, готовился сам командир.

В мареве над песками пытался я Дом высмотреть, но позади лишь пустыня млела. Начиналась жара. Команда готовила ракеты к пуску, расчехляя брезент.

Тогда я направился к плацдарму, где Свет всего ближе к обрыву подбирался. Нестерпимое дыхание зеленых полей встретило уже издалека. Душно стало нестерпимо, пот между лопаток лился рекой.

На самом краю пропасти вдруг, то же чувство возникло, что и перед яблоком оранжевым. В комнате, куда Ава водила…

…Тысячи миллионов существ лежали впереди. Спали просто. Глаза или то, что заменяло их, закрыты. Проходя за слоем слой, всматривался. Но слишком было их много, а двигался я слишком медленно. Тогда попробовал бежать в туннеле, стенами которого были миллионы эти. Помочь могут сейчас только… родители. Всегда так, в трудностях. Другие отворачивались от меня…

Одно из существ неожиданно узнал: был это почтальон Киэ. Жил в родном моем городке, по соседству.

– Где родители мои, Киэ?!..

Пытаясь растормошить его, невольно задевая соседей, которых не знал, я старался, но тщетно. Должны недалеко быть где-то, совсем близко от Киэ. Вот и один еще, из городка – учитель, на его похороны ходил весь мой класс. Чувствовал, что где-то они рядом…