Астронавты в лохмотьях. Деревянные космолеты

— Погодите, магистр, — запротестовал Лейн, увидев, что пророческая риторика увлекает Гло далеко от реальности. — Не хочу выглядеть пессимистом, но ведь нет гарантии, что в ближайшее время мы произведем хоть какое-то количество пригодных для использования кристаллов. Наш лучший пикон на сегодня имеет чистоту всего лишь на одну треть. И халвелл немногим лучше.

Гло возбужденно рассмеялся.

— Это лишь оттого, что король нас недостаточно поддерживал. При соответствующих ресурсах мы быстро решим эту проблему. Я уверен! Слушай, король даже позволил мне отправить посыльных за Сисстом и Датхуном. Они представят отчеты о последних достижениях. Твердые факты — вот что произведет впечатление на короля. Практические данные. Заявляю тебе, мой мальчик, времена меняются. — Вдруг Гло побледнел. — Мне дурно. — Он грузно упал в кресло, так что закачалась декоративная керамика на ближайшей стенке.

Вместо того чтобы подойти и предложить помощь, Лейн непроизвольно попятился. Магистр выглядел так, будто его сейчас вырвет, и одна мысль о том, что он окажется рядом в этот момент, вызвала у Лейна отвращение. Хуже того, вены, бешено пульсирующие на висках Гло, казалось, вот-вот лопнут. А вдруг из них действительно брызнет красное? Лейн попытался представить, как он совладает с собой, если на него попадет хотя бы капля крови другого человека, и его желудок предупреждающе сжался.

— Вам чего-нибудь принести? — беспокойно спросил он. — Воды?

— Еще вина, — просипел Гло, поднимая бокал.

— Вы уверены?

— Не будь таким занудой, мой мальчик, — это лучшее тонизирующее средство на свете. Если бы ты чуть больше пил, у тебя, возможно, наросло бы побольше мяса на… гм… костях… в нужных местах. — Гло проследил, чтобы бокал наполнился до краев, и потихоньку стал приходить в себя. — Так о чем я говорил?

— Может быть, о близком возрождении цивилизации?

— Ты что, издеваешься?

— Простите, магистр, — сказал Лейн, — просто сохранение бракки всегда было моей страстью — это тема, из-за которой я часто становлюсь несносен.

— Я помню. — Гло оглядел комнату, отмечая те предметы из керамики и стекла, которые в любом другом доме были бы вырезаны из черного дерева. — Ты не думаешь, что ты… гм… немного перебарщиваешь?

— Мне так больше нравится. — Подняв левую руку, Лейн показал кольцо из бракки, которое носил на шестом пальце. — Я и кольцо-то ношу только потому, что это свадебный подарок Джесаллы.

— Ах да, Джесалла. — Гло обнажил торчащие в разные стороны зубы, изображая развратную улыбку. — В одну из ближайших ночей, клянусь, в твоей постели побывают гости.

— Моя постель — твоя постель, — с легким сердцем произнес Лейн. Он знал, что магистр никогда не пользовался правом вельможи брать любую женщину из той социальной группы, в которой является династическим главой. Эта старинная традиция Колкоррона еще соблюдалась в высших семействах, но если Гло время от времени отпускал шутки на эту тему, то просто чтобы подчеркнуть таким образом культурное превосходство ученого сословия, которое подобную практику давно оставило.

— Я помню о твоих крайних взглядах, — продолжал магистр, возвращаясь к первоначальной теме, — но не мог бы ты более лояльно отнестись к совещанию? Разве ты не рад ему?

— Да, рад. Это шаг в правильном направлении. Но мы опоздали. Бракка достигает зрелости и вступает в фазу опыления за пятьдесят — шестьдесят лет, и даже если бы мы уже умели выращивать чистые кристаллы, временной зазор все равно останется. А он пугающе велик.

— Тем больше причин планировать будущее, мой мальчик.

— Верно. Но чем план нужнее, тем меньше вероятность, что его примут.

— Это очень глубокая мысль, — сказал Гло. — А теперь скажи мне, что она… гм… означает.

— Еще лет пятьдесят назад Колкоррон, наверно, мог уравновесить производство и потребление, введя несколько элементарных предохранительных мер, но и тогда принцы ничего не желали слушать. В теперешней ситуации требуются действительно радикальные меры. Вы представляете себе, как отреагирует Леддравор на предложение прекратить производство вооружений на двадцать — тридцать лет?

— Лучше об этом и не думать, — согласился Гло. — Но ты не преувеличиваешь трудности?

— Посмотрите на графики. — Лейн подошел к шкафу с плоскими ящиками и, вынув большой лист, разложил его на столе так, чтобы видел Гло. Он объяснял цветные диаграммы, избегая, насколько возможно, трудной математики, анализировал, каким образом растущие потребности страны в энергетических кристаллах и в бракке связаны с возрастающей нехваткой и другими факторами — например, с транспортными задержками. Несколько раз во время этой речи ему приходило в голову, что здесь опять попадаются те самые общие задачи, о которых он размышлял накануне. Он с горечью осознал, что стоял на пороге нового направления в математике, но опять был побежден материальными и человеческими проблемами.