Астийский эдельвейс

Максим вышел на темную пустынную дорогу и остановился, не зная, что ещё придумать, что сделать. Мысли его неотступно вертелись вокруг несчастья с Ларой. Страшно было подумать, чем может закончиться ужасная болезнь. Он только теперь вдруг понял, что давно уже не мыслит жизни без того, чтобы где-то рядом, пусть даже не замечая его, жила эта удивительная необыкновенная девушка. Кем бы она ни была. Что бы о ней ни говорили. Какие бы тайны ни окружали ее. Только бы знать, что она есть, думать о ней, мечтать о встрече с нею. Но вот она больна. Может быть, борется со смертью. А он не в состоянии даже найти ей лекарство. Он живо представил её, беспомощную, неподвижную, с закрытыми глазами, и сердце сжалось от страшного предчувствия.

Что же делать? Где найти этот пенициллин? В аптеках города его нет. В аптеках пригородных деревень, конечно, тоже. Так где же он может быть? В аптечках воинских частей? Туда не пройдешь. В аптечках школ, лесничеств, экспедиций… Эврика! Ведь где-то здесь неподалеку — база геологической экспедиции. Антон не раз говорил о ней. Только где она, эта база?..

Вдали показались огни автомашины. Максим выскочил на дорогу, поднял руку. Тяжело груженый самосвал остановился.

— Чего тебе? — выглянул из кабины шофер.

— Мне надо срочно на базу экспедиции. Не подвезешь?

— К буровикам, что ли?

— Вот-вот!

— Так это не на тракте. К ним кружным путем ездят.

— А если пешком?

— Эка хватил! Тут километров десять, а то и все пятнадцать. Разве до Трех долинок тебя подбросить, там близко. Только лесом, через овраг, без дороги.

— Идёт! Как-нибудь…

— Ну, садись.

До Трех долинок домчались быстро. Шофер гнал машину на предельной скорости. Но как найти теперь эту базу геологов?

— Они тут вправо. Так прямиком и дуй! — кивнул на прощание шофер.

Легко сказать — дуй прямо. А как это сделать в сплошной темноте, по снегу? Местность незнакомая. Если б хоть какая-нибудь тропинка, след от ног. Но кругом одни сугробы. На небе ни звезды. Уйдешь в сторону с первых шагов.

Максим снова почувствовал озноб. Боль в голове не давала собраться с мыслями. Предательский страх начал закрадываться в душу. Но так продолжалось одно мгновенье. Он снова представил Лару, измученную болезнью, мечущуюся в жару и не раздумывая шагнул в темноту. В лицо ударил мокрый ветер. Это хорошо. Хоть по ветру можно будет ориентироваться. И он двинулся вперед.

Сначала под ногами тянулось поле с довольно крепким настом. Потом пришлось продираться через кусты. Наконец он вступил в густой еловый лес. Теперь ветер едва чувствовался. Ноги глубоко вязли в снегу, путь то и дело преграждали большие разлапистые деревья. Не прошло и четверти часа, как сильная слабость заставила Максима присесть в снег. Нестерпимо хотелось пить. Он бросил в рот щепоть снега. Больше, казалось, не сделать ни шагу. Однако мысль о Ларе снова подняла его на ноги. Идти! Идти во что бы то ни стало!

Густой ельник кончился. Потянулось редкое мелколесье. Потом снова лес. И все та же темень, мокрый снег, безмолвие. Время словно остановилось. Сознание заволокло туманом. Но он шел и шел, несмотря на головную боль и слабость, несмотря на озноб и тошноту, несмотря на вконец промокшие ноги.

Наконец деревья расступились. Впереди показались огни, почувствовался запах дыма. Максим собрал последние силы и через несколько минут вошел в небольшой поселок из пяти или шести домов. В глаза бросились заснеженные машины с буровыми установками. База геологов!

Он подошел к первому дому и забарабанил в дверь. В ответ послышались громкие мужские голоса. Максим вошел в жарко натопленную комнату. Здесь, за столом, заваленным картами и чертежами, сгрудилось четверо мужчин. Он шагнул прямо к столу:

— Здравствуйте! Где я мог бы найти врача?

— Врача у нас нет, — ответил старший из мужчин, видимо, начальник партии. — А что случилось?

— Здесь неподалеку, в городе, умирает человек. Срочно нужен пенициллин. А ни в одной аптеке…

— Понятно. Петро, загляни-ка в аптечку, вроде там было.

Тот, кого назвали Петром, молодой паренек с кудрявым чубом, порылся в шкафу и вынул небольшую коробочку:

— Вот, есть! Целая упаковка, даже не распечатано. — Он протянул коробку Максиму.

— Спасибо вам большущее! — Максим сунул лекарство в карман и пошел к двери. — До свидания.

— Постой! — окликнул его начальник. — А на чем ты сейчас в город?

— Не знаю, право. Как-нибудь…

— Как-нибудь! До города добрых два десятка километров. А времени — двенадцатый час.

— Неужели двенадцатый?

— То-то и оно! Что бы тут придумать?.. — он выглянул в окно. — Петро, как у нас вездеход?

— Машина на ходу.

— Тогда вот что, езжай-ка в город. Вся поездка отнимет часа полтора не больше, а тут… сам понимаешь.

— Ясно, о чем говорить! Пошли, парень.

У Максима предательски защекотало где-то в глубине горла:

— Не знаю, как благодарить вас…

— Есть вещи, которые не требуют благодарности, молодой человек, — ответил геолог, протягивая руку. — Счастливо добраться.