Астийский эдельвейс

— Лара, мы тоже идем. А вон и автобус! — девушки всей гурьбой помчались к остановке автобуса. Там действительно показалась машина. Через минуту Максим снова был наедине с елями и кедрами.

— Болван! — выругал он себя. — Когда ещё представится такой случай. Но почему она не узнаёт меня? Или это все-таки совсем другой человек…

11.

— Ты говоришь, нашел алмаз в астийских слоях? — сказал Антон, буравя Максима взглядом.

— Да, — ответил тот, невольно опуская глаза.

— А где гарантия, что это астий, а не что другое?

— Сам Петр Андреевич определял, Крайнов.

— Мог и Крайнов ошибиться.

— Думаю, что нет. К тому же образцы посылались в Москву, в лабораторию абсолютного возраста.

— Та-а-ак… Но почему бриллиант сгорел? Это же совершенно невероятно, чтобы самовоспламенился алмаз.

— То же самое говорил и Петр Андреевич.

— А кто-нибудь, кроме вас с Крайновым, видел эту гемму?

— Нет, никто. Даже не знает о ней никто. Петр Андреевич не советовал рассказывать об алмазе.

— Нос ним самим-то можно созвониться или списаться на худой конец?

Максим ответил не сразу:

— Петр Андреевич умер этой осенью…

— Н-да… — Антон забарабанил пальцами по столу. Потом встал и начал ходить по комнате. Молчание затягивалось. Максим почувствовал, как во рту у него становится странно сухо:

— Не веришь?

— Видишь ли, Максим, я сам уже второй год отстаиваю идею, что в астийское время у нас в Сибири жили люди. Но такая высокая степень цивилизации…

— Значит, не веришь?

— Но у тебя остались хоть какие-нибудь доказательства?

— Так я тебе все сказал. Все, как было! А ты… Ладно! Не веришь — не надо! — Максим встал и направился к двери.

— Да постой ты, горячая голова! Я рад бы поверить, но посуди сам…

— Не о чем больше с тобой судить! — Максим нахлобучил шапку и пошёл из комнаты.

— А я говорю, стой! — Антон схватил его за плечо и, оттолкнув от двери, силой усадил на стул. — Садись! И запомни, это легче всего — изобразить оскорбленную добродетель и хлопнуть дверью. Только у нас так дело не пойдет. Наука не сентиментальный роман. Я тебе верю. Но должен поверить и твоим фактам. Это не одно и то же. Никто не гарантирован от ошибок, вы с Крайновым в том числе. И нечего лезть в бутылку! Но и отмахнуться от этих фактов… — он подошел к столу, взял какую-то книгу, с минуту полистал ее, снова бросил на стол. — Нет, надо быть круглым идиотом, чтобы пренебречь такими фактами! Мне просто необходимо докопаться здесь до истины. Понимаешь, необходимо! — он опять положил руку Максиму на плечо. — И помочь в этом сможешь только ты. Больше некому.

— Я хотел бы, но как?

— Это другой разговор. Как? Подумаем вместе. — Антон отошел к окну, потом круто повернулся к Максиму. — А вот как. Там, на Студеной, во время своих раскопок ты не вел каких-нибудь записей, зарисовок?

— Как же! — обрадовался Максим — Я подробно описывал все в дневнике.

— Это уже кое-что! — прищелкнул языком Антон. — Дальше Результаты работ отрадненских геологов. Они должны быть сведены в научно-производственные отчеты?

— Наверное. Я слышал, они собирались что-то писать

— Отлично! Попробуем запросить эти отчеты через научную часть. И еще. У этого Крайнова остался кто-нибудь — жена, дети?

— Нет, он был совсем один.

— Жаль. Но ничего, воспользуемся тем, что есть Ты принеси мне свои записки

— Ладно, — Максим встал. Антон легонько стукнул его меж лопаток:

— Ну, теперь топай.

Максим взял шапку, помял ее в руках:

— Антон, я хотел еще спросить, Ты не знаешь случайно Ларису Эри с физтеха?

— Знаю.

— Знаешь?! Давно?

— Года три или около того. А что?

Максим замялся:

— Как тебе сказать… Ты никогда не замечал в ней что-нибудь такого… необычного?

— Необычного? Я знаю Лару как очень умного, очень делового, очень интересного человека. Впрочем, это, пожалуй, действительно не так уж обычно. При ее внешности…

— Нет, я не о том.

— Что же ещё? Или успел наслушаться небылиц, какие распускают ее «поклонники» вроде твоего дружка? Выбрось это из головы, Максим!

— Дружки тут ни при чём. А… как ты думаешь, не могла она быть прошлым летом в наших краях?

— У вас в Вормалее? Думаю, что нет. Хотя… Летом они с отцом обычно путешествуют, так что…

— Но кто они? Кто её отец, мать?

— Матери у Лары нет. А отец… Вот тут, действительно, не все ясно. Недаром его прозвали «доктор Фауст». Загадочная личность! В первые годы, что я здесь учился, он жил совсем один, ни с кем, говорят, не знался, нигде не бывал. Потом вдруг появилась Лара… Чего только не болтали тогда по этому поводу! Страшнейший вздор, конечно. Кое-кто и сейчас еще не прочь позлословить на их счет, особенно после не совсем обычной болезни Лары. Но я всему этому не верю. Просто не верю! И тебе советую — не слушай, что говорят злые языки…