Ассистент

«…Однажды я спал на моем ложе страданий, когда ко мне приблизился дух. Это была очень красивая женщина, совсем маленькая, ростом не выше пол-аршина (аршин равен семидесяти одному сантиметру). Ее лицо и наряд напомнили мне в точности одну из наших тунгусских женщин. Волосы падали на ее плечи маленькими черными косичками. Некоторые шаманы рассказывают, что им в видениях являлась женщина, у которой лицо было наполовину черное, наполовину красное.

Она сказала мне: „Я дух-покровитель твоих предков шаманов. Я обучила их шаманскому искусству, теперь обучу тебя. Старшие шаманы умерли один за другим, и уже не осталось никого. Ты станешь шаманом“.

Затем она добавила: „Люблю тебя. Ты будешь моим мужем, так как у меня сейчас нет мужа, а я буду твоей женой“.

Испугавшись, я захотел воспротивиться.

„Если ты не хочешь быть послушным, — сказала она, — тем хуже для тебя. Я тебя убью“.

С тех пор она не переставала приходить ко мне: я сплю с ней, как с собственной женой, но детей у нас нет. Она живет одна, без родственников, в доме на горе. Но она часто меняет жилье.

Иногда она появляется в облике старухи или волчицы, поэтому на нее невозможно смотреть без страха. В другой раз, принимая форму крылатого тигра, она уносит меня смотреть разные страны. Я видел горы, в которых живут только старики и старухи, а также деревни, где живут только молодые мужчины и женщины они похожи на тунгусов и разговаривают на нашем языке, иногда они превращаются в тигров.

В последнее время моя жена приходит ко мне реже, чем до этого. В те времена, когда она меня учила, она приходила каждую ночь.

Она дала мне трех духов-помощников — пантеру, медведя и тигра.

Когда я камлаю, жена и духи-помощники овладевают мною, проникают в меня, как дым или влага. Когда жена во мне, то именно она говорит моими устами и всем руководит. Подобным же образом, когда я ем мясо жертвы или пью свиную кровь (только шаман имеет право ее пить, остальные не должны ее касаться), то не я ее пью, а моя жена…»

Филипп захлопнул книгу, и я вздрогнул. А когда чья-то рука легла на мое плечо, чуть не завизжал, как недорезанный поросенок.

— Свиную кровь пьете?

Я узнал басовитый голос художника-постановщика, но ужас не покидал меня, отступил только чуть в глубину сознания. Мне было страшно, и ничего с этим я поделать не мог.

Григорий Сергеев сел к столу на свободный стул.

— Зря, Филипп, ты Андрею страшилки читаешь. Он и без того в последнее время дерганый.

Хозяин разлил по граненым стаканам свой божественный самогон.

— Ему, Гриша, знать это сейчас просто необходимо…

Улыбаясь приветливо, я с силой наступил под столом Филиппу на ногу, и он понял меня мгновенно, прикрыв тему, поднял стакан.

— Ваше здоровье, дорогие гости!

— Ну, я-то незваный, — тонко скаламбурил художник, — я хуже Татаринова!

Сказал и самому стыдно сделалось от произнесенной банальщины. Остряки, блин… Один вот тоже все шутил на эту тему. Дошутился, в больнице теперь с рассеченным по диагонали лицом…