Ассистент

Короче, я рассказал Филиппу все. Ольхонскую половину уже в его доме в Хужире. Жил он, кстати, в тереме с тремя куполами-луковками. Сам построил, и это много открыло мне в его характере. Зачем, спрашивается, горбатиться над сооружением нефункциональных архитектурных излишеств? Однако ему хотелось жить в красивом доме, и он, в отсутствии лишних денег и присутствии четырех малолетних отпрысков, жены и тещи, все выстроил один. Молодец.

Мы покурили в его полуподвальной мастерской, пока жена устроила стол с солеными груздями, маринованными маслятами, конечно же, омулем, малосоленым и, по моей просьбе, копченым, жареной картошкой и бутылкой самогона, настоянного на скорлупе кедровых орешков, что придавало ему цивильно-коньячный вид. Он и на вкус оказался не хуже выдержанного коньяка.

Когда я закончил свой рассказ, Филипп не предложил мне обратиться в психбольницу или наркодиспансер. Филипп надолго задумался. Наконец он заговорил:

— Я могу ошибаться, Андрей, но все тобой рассказанное указывает на то, что ты становишься шаманом.

— Я? Почему ты так решил?

— Твои сны, болезни, путешествия в Преисподнюю и на Небеса, духи-предки, духи-покровители, духи-помощники — все говорит об этом.

— Слушай, а моя ненормальная сексуальность?

— И она тоже.

— Слава богу, а я-то решил, что сошел с ума…

— А ты с него и сошел, — «утешил» меня Филипп. — Нормальный человек шаманом стать никогда не сможет, сколько его ни обучай.

— Но меня-то никто не обучал!

— Тебя обучали, обучают и будут обучать.

— Но я не хочу! — психанул я. — Я хочу остаться обычным человеком!

— Это невозможно. Все будет так, как предначертано.

Филипп достал с полки книгу в пестрой суперобложке. Я успел прочесть имя автора: Мирча Элиаде. Оно мне ни о чем не сказало.

— Слушай. — Филипп раскрыл книгу не наугад, она была сплошь в закладках:

«Именно в подобный мифический горизонт следует поместить связи шаманов с их „небесными супругами“: это не они собственно посвящают шамана, они лишь помогают ему в обучении или экстатическом опыте. Естественно, вмешательство „небесной супруги“ в мистические переживания шамана чаще всего сопровождается сексуальными эмоциями: всякое экстатическое переживание подвержено подобным отклонениям, и тесная связь между мистической и телесной любовью достаточно известна, чтобы не ошибаться относительно такой смены уровня».

То, что моя «мистическая жена» равнозначна «небесной жене» автора — румына, судя по имени, я догадался. И то, что трахаться с ними положено, сомнений не вызывало. Вот только смысл цитаты не дошел до меня вполне. Самогон ли забористый, кедровый, подействовал, или отупел я, переполнившись сверх всякой меры впечатлениями, не знаю… Филипп это понял.

— Слушай еще, — раскрыл на другой, недалекой закладке. — Автор приводит исповедь тунгусского шамана: