Аркаимский колдун

Андрей невольно потер затылок, вспомнив, как сам, в одиночку, вышел к купцам с честным и взаимовыгодным предложением. Таков уж этот мир, что торгуют только с теми, кого ограбить и продать не в силах. Что варяги, что скифы, что славяне – без разницы.

– Так что скажешь, колдун? – еще раз спросил Биклык. – Долю выделим, на север богатым варягом ужо приплывешь!

– За щедрое предложение спасибо, – покачал головой молодой чародей, – но я должен найти великого мага и получить от богов очень важное знание. Однако вы всегда сможете положиться на мою дружбу!

Он щелкнул пальцами, и накрапывающий дождь прекратился. Дальше лодка скользила по течению в центре сумрачного, но спокойного пятна, в то время как вокруг бушевала буйная гроза, сплошной стеной хлестал ливень, сверкали молнии и оглушительно грохотал гром.

Еще через два дня Андрея опять ждал неожиданный сюрприз. Проснувшись сильно заполдень, он вдруг обнаружил, что Волги больше нет. За бортами, медленно покачиваясь и уползая к корме, лежала степь.

Колдун рывком поднялся и понял: варяги тянут лодку по узкой речушке, не больше десяти метров шириной.

– Биклык, где мы?! – громко спросил он.

– Березайка, колдун, – отозвался с берега корабельщик. – К Дону идем. Тут недалече, ден пять!

Березайка с каждым часом становилась все уже и уже. Вскоре варяги побросали веревки и взяли лодку за борта, идя рядом по колено в воде. Колдун в это время витал в облаках, глазами жаворонка осматривая окрестные степи. Отсюда, из звенящего зенита, были хорошо различимы сразу четыре кочевья, несколько табунов и овечьих отар. Но все они держались возле берегов Волги и мелких рек, текущих в стороне от Березайки, и опасности не представляли.

К полудню нового дня река превратилась в ручей, о днище которого лодка постоянно скреблась килем. Однако варяги упрямо толкали свое суденышко вперед, пока не причалили у каменной бабы, сидящей на небольшом взгорке.

– Я уж думал, не доберемся! – с облегчением откинулся на спину рыжебородый. – Старый-то наш сгинул, чтоб за него всех лесовиков волки поймали. Все мерещилось, заблудились.

– Я тоже не первый раз иду, – ответил Биклык, роясь в носу лодки, извлек круто изогнутую деревяшку, с внутренней стороны которой было наклеено множество мелких каменных пластинок. – Пошли кланяться!

Захватывая рукою пучки ковыля и подсекая их снизу своим странным инструментом, варяг нарезал изрядную охапку травы, после чего все корабельщики, включая чародея, поднялись к грубо вытесанной из серого гранита скульптуре. Человеческий силуэт в ней скорее угадывался: голова, плечи. На месте глаз и рта – небольшие выемки, нос выступает треугольником, двумя линиями обозначены сложенные на животе руки. Перед истуканом раскинулась обширная площадка.

– Кто это? – тихо поинтересовался Андрей.

– Табити, – так же тихо ответил рыжебородый варяг. – Она путников грабить запрещает. Сие место под ее покровительством. Кабы не власть богини, все бы растащили…

Биклык сложил нарезанный ковыль на кострище, достал кресало, выбил на сухую, как порох, траву несколько искр, раздул. Когда огонек, потрескивая, начал дымить и расползаться по стеблям, варяги опустились на колени, ткнулись лбом в землю:

– Милости твоей себя вручаем, всемогущая Табити, твоей воле и мудрости. О покровительстве молим и снисхождении! Даруй нам свое внимание и милость, даруй спокойный путь через вечно твои земли!

Сухая трава быстро и ярко полыхнула, но так же быстро и погасла. Корабельщики дождались, пока развеются последние дымки, распрямились и побежали к ручью. Торопливо разобрали валяющиеся на берегу небольшие бревнышки, которые Андрей принял за мусор, уложили перед носом лодки. Столпились около кормы…

– Навали-ись!!! – Все разом уперлись в борта. Лодка заскрипела, накатилась носом на крайнее бревнышко, пошла вверх. Дальше, дальше… – Не отпускай!!!

Ладья качнулась вперед, легла на подложенные катки, проехала еще на пару шагов, застыла. Варяги тоже продвинулись, дружно выдохнули:

– Навали-ись!!! – По каткам судно пошло веселее. Не со скоростью пешехода, но близко к тому. Биклык и еще один корабельщик еле успевали бегать, забирая катки из-под кормы и перетаскивая вперед.

Темноту путники встретили на вершине широкого пологого холма, устало попадав вокруг лодки. Впервые за все это время они спали не на воде, а на твердой земле, и, может быть, поэтому мужчины постоянно вскрикивали, крутились с боку на бок, брыкались во сне и скребли дерн ногтями.

Андрею же не спалось. Он сидел, поджав под себя ноги, и слушал мир вокруг, полный шорохов, легких дробных шагов и шелеста крыльев, цветочных и сенных запахов. В пасмурной темноте колдун не видел ни зги. Но он хорошо ощущал всех их – птиц, зай-цев, мышей, сусликов, змей. Степная жизнь напоминала ему звездное небо со слабыми или сильными искорками от каждого существа. Вот только созвездия этой вселенной постоянно менялись и перемещались. А сами «звезды», увы, то и дело пожирали друг друга…

* * *