Аркаимский колдун

Колдуну стоило большого усилия не плюнуть в спину жреца, столь быстро опустившего его с уровня важного гостя, достойного общения с богами, до состояния тли, которую из милости не отгоняют от старых валунов. Андрей передернул плечами и побежал от здешней геологической выставки вниз, к лодке.

Все сильнее и сильнее крепла в нем решимость вернуться сюда, в эти земли, еще раз. Но уже – другим. Совсем другим…

К счастью, ночевать у торга варяги не захотели. Видимо, тяготились многолюдством.

– Отойдем сколько сможем, пока совсем не стемнеет, – сказал Биклык. – А то всякое окрест торга случается…

– А если не стемнеет? – зевнув, поинтересовался Андрей.

– Ты о чем? – не понял его старший.

Колдун поднял голову, ловя дыхание луны, вскинул пальцы, указывая в нужную сторону. Облака разошлись, и на широкую реку упал свет ослепительного полумесяца.

– Здесь ведь камней и мелей нет? – закинул руки за голову студент. – Берега видно. Зачем время впустую тратить?

– Репей, Поршняк, на весла! – скомандовал бритый варяг. – Остальным спать! К полуночи гребцов поменяю и на рассвете.

Лодка величаво скользнула на самую середину полноводной Волги и потекла на юг по дрожащей полоске лунного света.

Путники двигались всю ночь, время от времени меняясь на веслах. К утру Андрей, излишне расслабившись, все-таки задремал. Однако ничего страшного не случилось. Проснулся около полудня живым, одетым и даже не связанным.

– Ты можешь делать такую луну каждую ночь?! – спросил Биклык, едва их пассажир поднял веки.

– Могу, – зевнул Андрей.

– Вот так! – Старший варяг обвел свою команду торжествующим взглядом.

Похоже, одним только этим подарком колдун полностью оправдывал все неприятности своего присутствия на лодке. С ним корабельщики могли плыть и днем и ночью. То есть – вдвое быстрее.

– Вот только поесть охота! – потянулся молодой чародей.

– Репей, дай вяленого мяса. Которое сочное, с торга, – распорядился Биклык. – И яблок сушеных. Остановимся, как только оказия случится. Пока так обойдемся. Время терять жалко.

* * *

Начало степи Андрей, увы, проспал. Утром третьего дня по сторонам реки стояли плотные стены густой, непроходимой чащи. Внимая лесным ароматам, колдун, всю ночь расчищавший лодке «лунную дорогу», заснул. А когда поднялся – справа и слева, насколько хватал глаз, стелился пряный простор, опушенный, словно густым мехом, седой ломкой травой. Лишь местами тут и там поднимался невысокий кустарник, подсказывая путникам, где подступают к поверхности водные жилы.

Рассчитывать на горячий ужин больше не стоило. Ведь своих дров варяги не везли, а на берегу никакого хвороста или валежника не имелось. Оставалось надеяться только на то, что долгий путь через века и леса вскоре наконец-то закончится. Ведь степь, насколько помнил пришелец из будущего, занимала лишь самый юг Русской равнины. Больше половины дороги осталось позади, а полноводная Волга несла лодку явно быстрее, чем ранее.

Снова была ночь, день, снова ночь – днем третьего дня Андрея неожиданно разбудили.

– Выручай, колдун, – тряс его за плечо рыжебородый варяг. – Скифы!

– Что, напали?! – Студент схватился за палицу.

– Оставь, обидятся, – отобрал оружие корабельщик. – Пошли!

По небу ползли низкие темные тучи, воздух был полон предгрозовой духотой и вместе с тем полон цветочных ароматов с примесью дегтярной горчинки и дыма, с головой выдающего близость человеческого жилья.

Андрей, зевая и приходя в себя, перевалил через борт, поднялся на пологий берег и увидел примерно в двухстах метрах впереди пять больших юрт, крытых черной кошмой с красным рисунком. Не просто рисунком – по стенам и крыше складных походных домов шли защитные руны и обережные символы, защищающие жилье от дурного взгляда, порчи, болезней и колдовства.

– Проклятое время, – пробормотал молодой чародей, чувствуя себя бьющейся о стекло мухой. – Деревни опаханы, дома заговорены, люди с оберегами. Куда ни сунешься, везде стена!

Между юртами лежали охапки хвороста, стояли коновязи в виде вбитых в землю медных шестов с перекладинами, бегали голопопые детишки, скребли разложенные на земле шкуры женщины в кожаных штанах, куртках и вышитых войлочных тюбетейках. Впрочем, несколько самых юных красавиц носили длинные, расшитые костяными шариками и просто цветной нитью платья. Судя по запаху – из тонкой шерсти.

За юртами, в нескольких километрах, можно было различить огромную отару, вокруг самого кочевья щипало травку с полсотни стреноженных лошадей.

– Биклык с вождем здешним сговорился семь тюков кошмы на одиннадцать мешков соли поменять, – торопливо рассказывал, семеня рядом, рыжебородый. – Но тут примчался отец его с воинами и все порушил. Сказывает, мы сына его неопытного обманули! Ссоры ищет, не отпускает. Их много, а нас всего десяток! Как бы вовсе в рабство не повязали!

– Почему не повязали, если в силах? – покосился на варяга колдун.