Аркаимский колдун

По сторонам от святилища раскинулся обширный сад. Именно сад – могучие дубы с раскидистыми кронами стояли только возле самой площадки. Дальше, судя по запаху, росли абрикосы и персики, возле самого «Парфенона» покачивались тонколистые мимозы и жасмин. И еще молодой чародей ощущал запах винограда, темного и ароматного – но лозы нигде не приметил. Наверное, росла где-то дальше, за ближайшими плодовыми рощами. А значит – сад был огромен и просторен, под стать самому храму.

– Великая богиня отложила все дела и желает тебя видеть! – вернувшийся начальник караула почтительно поклонился северному гостю. Видимо, реакция властителей города его впечатлила.

Копья раздвинулись. Андрей горделиво хмыкнул, развернул плечи, поднялся по ступеням и вошел в полумрак внутри.

Зал, в котором он очутился, был раза в три меньше, нежели ожидал чародей. Видимо, под святилище отводилась лишь малая часть белокаменного дворца. Внутреннюю отделку боги скифов предпочли темной, почти черной, и пол стелился не известняком, а звонким мрачным камнем. В центре святилища полыхал большущий костер, распространяя жар и заливая все алым кровавым светом.

– Так вот ты каков, мое неведомое дитя?! – навстречу гостю выскользнула тень и…

Андрей остолбенел, не в силах ни говорить, ни двигаться. И только челюсть медленно опустилась вниз в безмерном изумлении.

Пред ним покачивалась женщина. Лет сорока. Длинные кудри взбиты и закреплены двумя золотыми гребнями, с плеч до бедер спадает скромная мягкая туника бледно-розового цвета. Высокая грудь, белая кожа, тонкие руки, никогда не знавшие тяжелой работы, украшены широкими браслетами и перстнями.

Но от бедер…

От бедер вниз росли многие десятки змей – шипящих, то и дело вскидывающих головы, выстреливая раздвоенным языком, сверкающих глазами. И на этих змеях, словно на живой волокнистой подушке, и передвигалась властительница храма.

Судя по тому, что женщина излучала жар, сравнимый с жаром костра, и светилась ничуть не меньше, она являлась куда более могучим божеством, нежели давнишний Квасур.

Конечно же, это она, всемогущая богиня Табити, о милости которой взывали варяги, во имя которой стояли в степи каменные бабы, которой поклонялись все здешние степняки.

Великая праматерь скифов!

Андрей, справляясь с собой, наконец-то смог сглотнуть.

– Я вижу, в тебе действительно сокрыта божественная частица! – Табити не ходила, она сколь-зила по гладкому полу, быстро осматривая гостя со всех сторон. – Ты неплох, ты силен, весьма силен… И у тебя нормальные ноги! Еще никто из моих потомков не рождался таким ладушкой… Все и всегда приволакивают то, что у них случается ниже пояса. Как давно я ждала такой удачи! Дитя с моей божественной силой и смертным обликом!

– Я пришел к тебе, матушка, – приложил ладонь к груди Андрей, – чтобы поклониться, поблагодарить за чудесный дар и научиться им пользоваться. Ты поведаешь мне, как владеть дарованной тобой силой так же искусно, как это делаешь ты?

– Конечно, мой мальчик! – улыбнулась лучащаяся радостью богиня. – Вот только… Почему ты приплыл в храм огня на лодке?

Она прищурилась, откатилась, взмахнула рукой:

– Бросьте его в огонь!

– Что-то?! – растерялся Андрей. – Но почему, как? За что-то-о-о?!!

Стражники действовали быстро и решительно: подхватили, пронесли несколько шагов и метнули в самый жар.

– А-а-а-а!!! – К счастью, колдун не был связан и был в надежной одежде. Рухнув на белые шипящие угли, Андрей задержал дыхание, поджал ладони и стремительно выкатился по другую сторону гигантского очага.

– Ты обманул меня! – В безмерном гневе змееногая богиня обогнула костер. – Грязный вонючий дикарь! Ты неспособен ходить через огонь! Ты не мой потомок!!!

– Но… – Колдун приподнялся, поднял взгляд на Табити. И встретил десятки взглядов злобно шипящих змей и холодный, пробивающий до костей, ненавидящий взгляд обманутой в надеждах женщины.

Именно в костях и возникла первая ломающая боль, вынудившая колдуна замереть в том положении, в каком его застал гнев богини. Боль поползла наружу, сводя судорогой мышцы, не давая дышать. Мир вокруг сузился до одной лишь слабо светящейся точки впереди. Последний раз в груди ударило сердце – и для Андрея наступила полная безнадежности темнота.

Путь в Аркаим

Сначала появилась боль. Она очертила все его тело от пяток и до кончиков волос, обожгла кожу, ворвалась в легкие, заставив сделать судорожный вдох, сжала сердце, принудив резко сжаться, обмякнуть, снова сжаться и торопливо застучать, – а потом пришла слабость, и Андрей рухнул вниз. Несколько раз моргнул, пытаясь разобраться с неясными образами, но только минут через пять они наконец сложились в понятную картинку.

Он находился в храме. Темные стены, жар полыхающего костра, шелест сухих змеиных тел по шершавому камню… Но что-то вокруг было не так. Что-то изменилось за те болезненные мгновения, пока Андрей находился без сознания.

Молодой чародей напрягся, опираясь руками в пол, поднял голову.