Арестант особых кровей (СИ)

Я отошла от деревьев, безразлично обвела взглядом колонки (нам собираются включить музыку, вот это чудо), посмотрела в сторону и увидела арестантов, живущих во втором корпусе.

Как славно! Я встречусь с О-Тайлой!

Апранка тоже была рада меня видеть; сегодня днем мы не успели толком поболтать, все время что-то отвлекало.

— …Раз в месяц нам устраивают вечер танцев, дают сок, печенье, и включают веселую музыку, — объяснила О-Тайла. — Сейчас всех-всех соберут, расставят, и коррекционный сотрудник противным жизнерадостным голосом станет рассказывать, что, несмотря на заключение, мы все равно полноправные граждане Союза и имеем право на развлечение. Потом треть арестантов кинутся к столам, сожрут и выпьют все, что предлагается, другая треть собьются в кучки, а оставшуюся треть охрана силком разобьет по парам и заставит изображать веселье. Это, так сказать, мероприятие продлится целых три часа.

— Звучит многообещающе, — качая головой, произнесла я, радуясь тому, что этот вечер подарил мне возможность поговорить с О-Тайлой вне мусорных интерьеров. Если постараться, то можно представить, что мы не арестантки, а подруги, которые вышли прогуляться вечером в парк, где устроили танцы…

Как и говорила О-Тайла, арестантов собрали, выстроили в шеренги, а потом коррекционный сотрудник толкнул речь. Сразу после самые голодные шарахнулись к закускам, а самые романтично настроенные стали выбирать партнеров. Заиграла приторно романтичная музыка, к счастью, не испорченная окончательно сахарным голосом очередного поющего о любви артиста, коих в Союзе немерено.

Опытная апранка при первых же звуках музыки уверенно повела меня в укрытие — к деревьям, под развесистыми ветвями которых так удачно можно было укрыться как от взглядов арестантов, так и от вечного присмотра охраны.

— Вот, здесь можно переждать этот ужас, — сказала О-Тайла, — и заодно посмеяться над ним. Я так себя обычно и развлекаю. Самое уморительное, это когда…

Девушка осеклась. Ее прекрасное лицо исказил такой ужас, что я и сама ужаснулась. Но, проследив направление ее взгляда, я увидела всего-навсего нашего нового знакомого Удора Фроуда. Парень шел к нам, робко улыбаясь, но его янтарные глаза светились уверенностью.

Вот уже несколько дней он работал с нами на мусорке. В отличие от нас, эта работа его не угнетала, все неприятные стороны сгладились для него, а языковой барьер не был барьером.

Удор влюбился в О-Тайлу, влюбился крепко, но невинно, и ухаживал за ней с таким трогательным смущением, что это меня трогало. Он не замечал, что объект его любви морщит нос и недовольно кривится при его появлении, и не слышал раздраженные и даже презрительные нотки в голосе О-Тайлы, когда она говорит с ним.

— О, нет… — шепнула апранка, и попыталась сбежать, но уткнулась спиной в ствол дерева.

— Блага, женщин-ы, — старательно проговорил Удор. — Какой вечер хорошо!

— Блага, Удор, — улыбнулась я.

— Хотеть танцы? — спросил он и протянул к нам — обеим — свою большую руку.

— Мы устали, — затравленно буркнула апранка.

— Устала только я, — вставила я. — А вот О-Тайла просто притворяется. На самом деле она очень хочет потанцевать, но стесняется.

Девушка посмотрела на меня, как на предательницу, но уже в следующее мгновение забыла обо мне, ведь ее тонкую изящную ручку захватила в плен сильная и далеко не изящная. Удор уверенно повел О-Тайлу за собой, улыбаясь в предвкушении танцев, а она, бедняжка, от растерянности даже не сопротивлялась.

«Так тебе и надо, крошка, — подумала я. — Удор парень простой и приятный, и ты ничем не лучше него. Нечего задирать перед ним нос».

Я заняла более удобную позицию, чтобы наблюдать за этой парочкой, но вид мне закрыл появившийся откуда-то арестант. Увидев его лицо, я обомлела.

Глава 10

Найте

Девчонка вздрогнула, разом побелела и превратилась в напряженный столб. Неторопливо оглядев этот симпатичный, не очень высокий столбик, я спросил:

— Как давно ты в меня влюблена?

Ее тонкие брови взлетели.

— Ч-что? — полузадушенно спросила она.

— Я спрашиваю: как давно ты в меня влюблена?

Красноволосая удивилась еще больше, хотя ничего нового я не спросил. И побледнела сильнее, сделавшись совсем прозрачной. Только яркие волосы выделялись почти непристойной краснотой.

— Д-думаешь, — кое-как собравшись, начала возмущаться она, — раз ты звезда, то все девушки в тебя поголовно влюблены?

— Не только девушки.

Девчонка покраснела, перейдя из бледного состояния в розоватое.

Как я мог сомневаться в ее мотивах, как мог в чем-то подозревать? Она просто влюбленная глупышка, которую штормит рядом со мной, в том и причина того казуса с эо-ри. Такие вот юные птенчики, как она, и составляют в основном армию моих фанатов.

В тысячный раз прокляв тот день, когда отправил заявку участника в «Новые боги», я терпеливо разъяснил красноволосой: