Ардагаст и его враги

   В считанные минуты вокруг кучки конных росов и стаи волков сомкнулась ощетинившаяся копьями стена щитов. Грудь в грудь схватились росы с конными вармами, но тех было гораздо больше, к тому же многие - в кольчугах. Серые воины, стремительно бросаясь на врага и ловко уходя из-под ударов, казались и впрямь неуязвимыми. Некоторые по приказу Волха оборотились турами и бросились на всадников. Но охотиться на диких быков лесовики тоже умели. Эх, прорваться бы в лес! Там людям трудно будет тягаться с видящими в темноте серыми бойцами. А из-за щитов уже летели стрелы, легко находя цель в тесноте и при ярком свете луны.

   Андак отчаянно рубился, пробиваясь к князю вармов. Конь изранен стрелами, вот-вот падет. Хоть бы погибнуть со славой, чтобы оставить сыновьям доброе имя! Кто они сейчас для росов? Дети и внуки злейших врагов Солнце-Царя. И тут над полем боя разнесся пронзительный, леденящий душу женский крик: "Мара!" С тыла на вармов неслась всадница в кольчуге и шлеме, на вороном коне. Черные волосы реяли по ветру. В руке сиял мертвенным белым светом длинный клинок. Лицо с хищным ястребиным носом пылало яростью. Всадница безжалостно рубила конных и пеших, ее сияющий меч рассекал любые доспехи, и никакое оружие не могло повредить ей.

   Князь вармов, опытный и хладнокровный рубака, повернул навстречу воительнице. Но тут Волх, Седой Волк, белой молнией метнулся к нему и сомкнул зубы на шее княжеского коня. Князь оказался на земле, и в следующий миг меч Андака снес ему голову. Рядом турьи рога вспороли брюхо коню знаменосца, и красный стяг с бараном исчез под копытами оборотня. С криками ужаса вармы бросились врассыпную. Росы ловили бегущих арканами, волколаки просто загрызали насмерть. Уцелевшие рассказывали, что на них напала сама страшная богиня росов Морана-Артимпаса.

   Всадница гордо подъехала к Андаку. Побледнев, он с трудом произнес имя погибшей в северных льдах жены:

  -- Саузард...

  -- Видишь, я еще что-то могу! - сердито блеснула она глазами. - Например, спасти тебя, дурака, бестолкового вояку! Как всегда, искал подвига полегче? Что ты вообще можешь без меня?

  -- Разве я не приношу тебе щедрые жертвы? - дрожащим голосом, невпопад произнес он.

  -- И при этом метишь вход в юрту косыми крестами, чтобы не пускать нас с мамой, словно какую-то нечисть! А своей венедке выстроил мазанку. Скоро сам туда переберешься, а потом начнешь ковырять землю ралом, словно раб... - Ее голос вдруг сник, а в глазах появились слезы. - Слушай, не давай ей хоть поносить меня при детях. Нам, мертвым, нужны не только жертвы... - Она вдруг встрепенулась. - За рекой битва в разгаре! Веди скорее дружину туда. Тебе я помогла, а этому выскочке, Убийце Родичей ни за что не стану!

   Хлестнув коня, призрачная всадница унеслась прочь.

   Тем временем на северном берегу конная рать Прибыхвала и его союзников обрушилась на пеших самбов. Те продержались не долго, но Инисмей успел построить росов и аланов. И вот на "защитников леса" понесся, взметая песок, грозный сарматский клин. Здесь, на песчаном берегу, ему было где развернуться. Длинные копья вышибали лесовиков из седел, пронзали насквозь. У коней же аланов и знатных росов голова и грудь были защищены доспехами. Не выдержав натиска, воинство Прибыхвала погнало коней на запад, к Нейме. О своих пешцах уже не думали, и тем осталось лишь разбегаться от копий и мечей росов и их союзников. Кого не тронули спешившие всадники, те попали под копья и топоры разъяренных пеших самбов и надравов или в зубы к подоспевшим из-за реки волколакам. Тем, кого переловила арканами дружина Андака, еще повезло: их ждало рабство, а не смерть.

   Прибыхвал в отчаянии обернулся. Где же эти проклятые чародеи, разрази их Йеша! Те, однако, времени не теряли. Но и собой не рисковали: летели над полем боя в облике воронов с сумками в лапах. Божий князь Черноха, помянув Ягу, лесную хозяйку, достал клювом из котомки и бросил перед росами деревянный гребень. Тут же от леса до залива встала стена тесно сплетшихся ветвями деревьев и колючего кустарника. Росы едва успели остановить разгоряченных коней. Лишь чародейный огонь, вызванный Скумандом и подоспевшим Волхом, смог уничтожить колдовскую преграду.

   Воителям Поклуса не помогло бы, однако, и колдовство, ударь на них, бегущих с севера конная дружина самбов. Но в Луговом городке ее уже не было. Сокол-оборотень принес князю Побраво весть о приходе готов, и дружина, нахлестывая коней, спешила через пущу к Янтарному городку. Нергес-ворон знал обо всем этом от ведьмы-сороки, посланной Эрменгильдой.

   У устья Неймы войско Прибыхвала остановилось. Куда бежать? В море, в залив, во враждебные самбийские леса? Тройден угрюмо взглянул на Медведичей:

  -- Что, косолапые, где лучше погибнуть со славой: здесь или на мысу? Течение там сильное, на косу не переправиться.

   К славной смерти полумедведи отнюдь не стремились - князь галиндов уже успел это понять.

  -- Если ваши колдуны не велят морю расступиться, - ответил Шумила.

   Подлетевший внезапно ворон прокаркал голосом Нергеса: