Арбатская повесть

Официальные выводы о высоких покровителях германского шпионажа, даже родись они в голове всех членов Комиссии (а не думать об этом они, конечно, не могли), были в 1916 году попросту нереальными.

В книге «Мои воспоминания» Крылов уже ничему не удивляется. Особенно после того, как прочел опубликованные после революции переписку между царицей, бывшей в Царском Селе, и царем в ставке и дневник французского посла Палеолога.

«Эти две книги, — гневно пишет Крылов, — надо читать параллельно, с разностью примерно в 4—5 дней между временем письма и дневника. Видно, что письма царицы к царю перлюстрировались, и их содержание становилось известным. Например, царица пишет: «Генерал-губернатор такой-то (следует фамилия), по словам нашего друга (Григория Распутина. — А. Е.), не на месте, следует его сменить». У Палеолога дней через пять записано: «По городским слухам, положение губернатора (такого-то) пошатнулось и говорят о предстоящей его смене».

Еще через несколько дней: «Слухи оправдались, такой-то сменен и вместо него назначен Х…»

Но это еще не столь важно, но вот дальше чего, как говорится, идти было некуда. Царица пишет: «Наш друг (Григорий Распутин. — А. Е.) советует послать 9-ю армию на Ригу, не слушай Алексеева (начальник штаба верховного главнокомандующего при Николае II), ведь ты главнокомандующий…», и в угоду словам «нашего друга» 9-я армия посылается на Ригу и терпит жестокое поражение».

Позднее об обстановке, в которой работала тогда германская разведка в России, в фундаментальном труде «Пять столетий тайной войны» будет сказано: «Развитию немецкого и отчасти австрийского шпионажа в царской России способствовало несколько благоприятных условий», и в том числе «сильное германофильское течение при дворе. Оно концентрировалось вокруг царицы-немки, которая могла вертеть, как хотела, жестоким и тупым деспотом, носившим имя Николая II», способствовало и «существование большого числа немецких поселенцев, в частности в юго-западном крае». Историки подсчитали, что «в первом десятилетии XX века в царской России действовало более дюжины крупных организации, созданных немецкой и австрийской разведкой… Русская контрразведка имела данные о большинстве немецких шпионских групп. Но все же факторы, о которых говорилось выше, помогли немецкой агентуре уйти из-под удара».

В этой же фундаментальной работе дан подробный рассказ о том, какой воистину огромный размах приобрели действия немецких и австрийских диверсантов, старавшихся любой ценой вывести из строя наиболее мощные корабли союзных флотов.

«Главой диверсантов, — рассказывается в книге, — был некто Луиджи Фидлер. И он, и его люди долго жили в населенных итальянцами областях Австро-Венгрии и в совершенстве говорили по-итальянски. В арсенале военной базы в Поле были изготовлены адские машины, замаскированные под бочонки с нефтью и краской, консервные банки и другие вещи».

Фидлер разработал даже план взрыва итальянских подводных лодок около Таранто. Но диверсанты попались с поличным.

Изучаем другие документы эпохи — картина та же. Скажем, в материалах следствия, проведенного следователем по особо важным делам о «возможности доставления на территорию России подрывных снарядов». В ходе следствия выяснилось, что эти «подрывные снаряды» шли многими путями, и в частности через Швецию: «Особенно интенсивно транзит «адских машин» происходил в районе Северного Кваркена и у станции Корпикюля». У обвинявшихся в совершении диверсионных актов было найдено немало таких зарядов, выполненных в виде небольших подрывных патронов, легко переносимых и маскируемых.