Апостолы игры

– Малыш, малыш, – Макс не очень успешно изображал детский голос, – как же ты нас напугал!

Быстрый удар без замаха Макс легко отразил низким блоком.

– Не Балу, конечно, но голыми руками меня тоже не возьмёшь, – весело подмигнул Михе. – Ты как, Шмель?

Миха прикрыл дверь. Попытался собраться с мыслями.

– Не знаю. Мне просто кажется – так надо. Вы извините, что вас втянул…

Макс рассмеялся:

– Хорош извиняться, Миха. Учудил ты, конечно, но хоть в этот раз не по дури… Ну, по дури, но другой… – Повилас запутался и махнул рукой. – Короче, не извиняйся. Как девчонка? Что с ней?

– Спит. Не знаю… Пусть пока спит?..

– Пусть спит, – Макс легко согласился. – Не знаешь, как у наших дела?

Миха открыл дверь и жестом пригласил друга в номер.

* * *

Вернувшихся после игры атлетов встретили аплодисменты устроившихся на диванчиках в вестибюле Макса и Балу:

– Круто играли, пацаны! Реально, забейте на результат – очень круто играли! Пуэрто-Рико послезавтра порвём без вариантов вообще!

– Пуэрто-Рико? – переспросил Лиздейка. Подходя к товарищам, Микщис с Балтушайтисом синхронно кивнули.

– Они Греции на двенадцать очков уступили и теперь на нас выходят. Мы смотрели игру, пока вас ждали… – Микщис, похлопывая спортсменов по плечам, втиснулся в компанию, отделяя Кишкиса с Андрюкенасом от остальных. – Заяц, Уж, давайте пошепчемся, как только у вас время будет – есть базар.

Условились встретить тут же в фойе через полчаса – сорок минут.

– А где остальные?

– Стресс снимают, – уклончиво ответил Макс. Вайдас добавил:

– Мы все, без вопросов, козлы и вас подставили, но вы зла не держите… Ночка у нас реально та ещё была…

Несвойственные паневежскому говору извиняющиеся нотки не защитили – Толстый их бездушно проигнорировал.

– Пьют?

– Кость пьёт, – Макс неопределенно махнул в сторону бара. – Демон бесится, бегает из качалки в бар, из бара – в номера, из номера – в качу… Давно его таким не видел… – Макс неожиданно рассмеялся.

– А что с Михаилом? – спросил Жильвинас и ему ответил Балу:

– Вот, насчёт него мы с вами и хотим поболтать. Есть тема.

– Тема! – паневежцам всё-таки удалось вызвать эмоции у тренера, но это были не те эмоции. – В том и проблема, что у вас постоянно у всех есть тема! Играть они приехали..

Толстый обвёл взглядом холл. Спортсмены молчали. «Дворняги» покорно терпели гнев тренера, а вернувшиеся с игры – просто устали. Довидас повернулся к Лиздейке.

– Короче, детка. Завтра в полдесятого – тренировка в гостиничном зале. Кого утром не увижу – играть больше не выпущу, и плевать я на всё хотел. Всё, – не прощаясь, Довидас ушёл в номер. Разбрелись в разные стороны и остальные. Оставшийся в фойе К-1 беспомощно посмотрел на паневежцев:

– Что у вас всё-таки случилось?

– Отдыхай, Каролис, – Балу в ответ обнял менеджера за плечи. – Завтра тренировка, тебе ещё всех обойти, предупредить… Отдохни пока, выпей сока…

– Ты, кстати, заслужил! Отыграл – нереально! – подхватил Микщис, приобнимая Лиздейку с другого бока. – Реально тебе говорю! Я теперь не знаю, как мне эту форму надевать, чтобы тебя не опозорить… Так что, реально – с почином! Как ощущения?

Кястас вздохнул. Выдохнул. Облизал губы.

– А… По правде говоря, восхитительные! Спасибо вам, мужики, что не вышли! – и, улыбаясь, пошёл за соком.

Неопалимая Купина

Здравствуй, дорогая. Интересно, смотришь ли ты наши игры? И, если смотришь – нравится ли тебе наша игра? Ты всегда была самым строгим нашим фанатом и самым верным нашим критиком. Интересно, что-то изменилось?

Матч с Нигерией был особенным. Не в плане развития самой игры – хотя и это, наверное, тоже. Именно в плане переплетения всего: Святого Духа, духа игры, поиска смысла, поиска света, прозрения, Случайности, которая один из псевдонимов Господа – всего… Я не играл сам – Игра вела меня. Я это, возможно, слишком часто повторяю, но так есть. Особенно в этот раз. При этом я чувствовал и духовный свет, исходящий от некоторых моих товарищей. Да, духовный свет во время баскетбольного матча – я прямо вижу, как ты иронично улыбаешься. И, тем не менее.