Апостолы игры

Результаты «подготовительного этапа», хоть и и не были бесспорно блестящими, всё-таки в какой-то степени удовлетворили и федерацию баскетбола, и Олимпийский комитет, и прессу. Не удовлетворили они, как оказалось, только иностранных наблюдателей. Россия, с которой изначально планировали товарищескую игру на перевалочной базе в Хьюстоне перед самым венесуэльским турниром, после оглашения состава литовской сборной отказалась от совместных игр и любого сотрудничества – и так и не изменила своего решения. В электронной переписке и телефонных звонках звучали такие формулировки, как «шуты гороховые», «что за маразм» и «не хотим быть с этим связанными». В подготавливаемых Римлянином пресс-релизах всё это превращалось во всевозможные «технические несостыковки».

С явным неудовольствием отнеслись к выставленной Литвой команде и в Международном Олимпийском Комитете. Тут, однако, спасла поддержка президента Литовской Федерации Баскетбола. Его авторитета хватило, чтобы чиновники МОК, пусть и продолжая воротить носы, не стали ставить дополнительные палки в колеса. А «палок» хватало. После отказа от сотрудничества Российской Баскетбольной Федерации приходилось заново планировать всю поездку. Вместо тренировочного лагеря в Хьюстоне и совместного частного пятичасового рейса на две сборные оттуда в Каракас, сборной Литвы пришлось лететь в Венесуэлу сразу. Двухчасовой перелет из Вильнюса во Франкфурт-на-Майне, и уже оттуда – выкупленный тринадцатичасовой регулярный рейс. Оставались вопросы по поводу размещения команды и условий для тренировок – но эти проблемы были общими для всех гостевых команд. Уровень организации принимающей стороны настораживал.

Артур сохранил документ и закрыл ноутбук. Рядом с ним, с наушниками-капельниками в ушах сидел, уткнувшись в планшет, Саулюс. До посадки оставалось около десяти часов.

Через проход сидели Кишкис и Уж. Положив между собой блокнот Ужа, друзья азартно играли в «точки».

– Глупо надеяться, что жизнь без интеллектуальных вызовов может способствовать развитию интеллекта, – Уж соединил свои точки, окружив большую группу точек Андрея. – Будешь считать?

Заяц мельком взглянул на лист:

– Можно подумать, я у тебя раньше чаще выигрывал.… Зато я физически в лучшей форме!

Жильвинас фыркнул:

– Прости, но это спорно. Скажи, дорогой, почему ты так часто спину потираешь? От хорошей физической формы?

– Жизнь – борьба! – Андрей перевернул страничку и поставил первую точку. – Вот, проверяю, когда мои горбы прорежутся.

– А Неринга? – шутка ускользнула от Жильвинаса, но он, привычно пропуская непонятные или неудачные шутки оппонента, продолжал наступление. – Тоже в замечательной физической форме и не желает лучшей доли ни сейчас, ни в будущем?

Заяц вздохнул.

– Фамилию она желает благозвучную и удобную, чтобы на языке не застревала и чтобы всякий раз, когда мы с ней в отпуск полетим, не нужно было объяснять почему у нас фамилии разные. Жить в цивилизованном правовом обществе с работающими социальными программами и доступной пониманию обывателя бюрократической системой – это лучшая доля, поверь мне. Кстати, любой англик ржал в голос, если бы услышал про «правовое общество» и «социальные программы». А если бы узнал, с чем я сравниваю… – Андрей махнул рукой. – Ты будешь играть или нет?

– Скучно, когда победа предопределена… – Жильвинас развернулся к Артуру. – А как Юргита? Рада за тебя? Болеть не прилетит?

– Скорее уж «следить», – Римлянин хмыкнул. – Не прилетит, некогда, но заявила, что все записи просмотрит и на «зуме» изучит мои руки-ноги на предмет следов преступления… Вы, кстати, знали, что Венесуэла в мире красоты, чуть ли не то же самое, что Штаты – в баскетболе? Практически официальный поставщик всевозможных «мисс»…

– А еще у них уровень преступности один из самых высоких, – повернулся к «Королям» Микщис. «Дворняги» коротали время за игрой в «тысячу», Макс в текущей раздаче скучал «на прикупе». – Особенно среди подростков. Я ролик на «Ютубе» смотрел, так там двенадцатилетние со стволами в руках серьезные варки крутят.… И такое там – норма!

– Вот бы тебе там родиться, да Демон? – буркнул как бы себе под нос Шмель. Дима поднял глаза от карт.

– Что ты сказал? – братья, насколько можно было судить по общим собраниям, предельно мало общались во время подготовительного этапа, но вопреки этому напряжение между ними только увеличивалось, становясь заметным всем. Или, возможно, именно из-за этого. Римлянин не знал всей подноготной братьев и судить не брался. Наблюдал. Ждал, когда прорвёт.

– Что слышал! – Миша ответил на взгляд. – Что, скажешь, стволы, отжимы, наезды и варки – это не твоя идея об идеальном детстве?

– Это на тебя ломка так действует? – Демон презрительно скривился. – Или ты просто так поплакаться решил о том, что в мягкой кроватке недоспал и в музыкальную школу не доходил? Так кому-нибудь другому плачь, мне тебя не жалко.

– Конечно, – Шмель пожал плечами. – Ты же все это для меня ради меня выбрал. А я, сученок, тебя подвел…