Апокалипсис местного значения

В указанных квадратах зафиксировано появление устойчивых поверхностных волн с амплиту-

дами от 0,83 до 2,14 м и частотами колебаний в диапазоне от 0,4 до 18,2 Гц. В резонансных

зонах и точках максимумов интерференции встречных волн возникли очаги перманентного

выброса био-материи принципиально нового типа.

Описание: лентообразные, бледно-коричневого цвета тела, разделённые на сочленения и обладающие высокой автономной подвижностью.

Размеры: длина — от 0,66 до 4,12 м

ширина — 0,37+;-0,005 м

толщина — 0,0033 м

Скорость передвижения — до 2,6 м/сек

Эталогия: стремление к образованию кольцевых структур и петель Мёбиуса, сопровождаю-

щееся импульсным испусканием пакета электромагнитных волн в рентгеновском диапазоне.

Предварительный анализ зонной гиперактивности даёт основание предполагать, что подобные

изменения могли произойти только при появлении дополнительного источника железистых соединений. В настоящее время проводится поиск возможного прорыва аномалии к такому источнику.

Научный руководитель группы профессор Радостин О.В.

Глава 6

Москва. Редакция газеты «Горячие новости». Утро.

— Запомни, мой мальчик, — наставлял одного из своих молодых стрингеров Сэм Аристов, редактор ежедневника «Горячие новости», в обиходе — «Горячки», — запомни, пока я жив. А жив я буду недолго. Все хотят моей крови. Все. Налоговая, бандиты, конкуренты, читатели, журналисты. Все.

Говоря всё это, Сэм перебегал из одного отдела в другой и молниеносно прочитывал свежие гранки, большинство из которых немедленно рвал и бросал на пол без объяснений. Другие, по его мнению, более достойные жизни, он безжалостно черкал, правил и швырял автору с неизменным резюме:

— Раньше, дружище, ты писал ещё хуже. В номер!

После очередной расправы он снова обернулся к едва поспевавшему за ним стрингеру:

— На чём мы остановились, приятель?

— Пока вы живы, Самуил Исаевич, — напомнил журналист.

— Ах, да. — Сэм вынул изо рта потухшую трубку и вытряхнул её на гудящий принтер, подстелив

под пепел гранки ещё одной обречённой статьи. — Так вот, пока я жив, слушай: талант, хватка, стиль. Только запомни, сынок, ты — стрингер. Твой хлеб — это кровь, пот и слёзы тех, о ком ты пишешь.

Сэм заправил трубку и вновь раскурил табак.

— Больше крови, парень, — провозгласил он, пыхтя. — Больше крови, стреляных гильз, заложников и катастроф. Читатель ждёт от нас именно этого. Поверь мне, — Сэм пыхнул фиолетовым дымом. — И ещё. Стрингер — это собачий нюх на сенсацию. Ты должен чувствовать, что и где должно произойти до того, как это произойдёт. Только тогда ты — стрингер, и твоя полоса — первая!

— Можно вопрос, Самуил Исаевич? — уворачиваясь от едкого, как угарный газ, дыма спросил журналист.

— Валяй, — разрешил Сэм.

— Я просмотрел всю местную прессу и обшарил весь интернет. Кроме недавнего пожара на шахте в этом регионе ничего существенного не происходило.

Сэм сморщился и стал похожим на престарелого гоблина.

— Не разочаровывай меня, парень, — сказал он. — Плод созрел и вот-вот упадёт на землю. Ты

должен подобрать его первым. Если, конечно, успеешь. Если нет, — Сэм постучал в грудь журналиста мундштуком трубки, — можешь оставаться в тех краях до судного дня. Устроишься в местной газетёнке и будешь строчить шедевры о росте надоя коров и эпидемии сальмонеллёза на птицеферме. В Москву тогда лучше не лезь. Столицы открыты только героям и триумфаторам!

— И всё же, Самуил Исаевич, — не сдавался стрингер, — как вы узнали?

— Нюх, друг мой. Нюх и кое-какие связи в оборонке и МЧС, — Сэм засмеялся и похлопал стрингера по плечу. — В путь, дружище, в путь! Тебя ждёт много работы, первые полосы и лучшие гонорары.

Через два часа дневной рейс Москва — Мурманск нёс молодого журналиста Стаса Качалова в

туманную неизвестность, остро пахнущую сенсациями. Ему уже виделся заголовок передовицы

и его фамилия. Крупными буквами. И непременно на первой полосе.

Из электронной почты в/ч 1892