Апгрейд

И вообще, оно мне надо? Все равно послезавтра сваливаю наверх и не смогу ей помочь. Перевожу взгляд на Элиссу: миниатюрная, напуганная, растерянная. Хуже всего, что у нее запоминающаяся внешность, она будто явилась из другого мира, в ней некое благородство, что ли. Ловлю себя на желании прикоснуться к ней, она мне симпатична, но непонятно, так работает программа или это мое настоящее желание.

Впереди слышу шорох и топот, замираю.

— Тихо.

Девушка позади тоже останавливается.

По возможности бесшумно ползу вперед, чтобы посмотреть, кто там: трикстеры или зверобогие пытаются отсечь сектор, где мы прячемся, и прочесать его.

По помещению ползет луч фонарика, вижу две тени с автоматами: одна на голову выше другой

— Да фуфел это все, — гнусавым говорит кто-то из них. — Скорее ты где-нибудь пропадешь, чем тебе заплатят этот миллион.

— Никуда не денутся, заплатят, — уверенно отвечают хриплым голосом. — Зуб даю, они далеко не ушли! Плохо, что тепловизора нет.

Доносится смешок. Мысленно называю их Гнусавым и Оптимистом.

— Скорее всего, они забились где-то в конуру. Тухляк, я тебе говорю.

Осторожно продвигаюсь вперед, чтобы считать информацию, одной рукой сжимаю рукоять пистолета, вторую сую в какую-то труху, и оттуда с визгом и грохотом выскакивает крыса с крысятами. Первое побуждение — шарахнуться, выстрелить, но сдерживаюсь. От неожиданности учащается пульс и дыхание. В тишине визг звучит пронзительно и кажется, что слышен цокот коготков.

Гнусавый вскрикивает, матерится, луч фонарика под углом светит в вентиляционную шахту, где мы прячемся, колышется подсвеченная паутина.

— Сука, крыса! Их тут валом, — все так же бодро рапортует Оптимист. — Давай посмотрим, что ее напугало.

Слышен шорох шагов, дыхание. Осторожно спускаю предохранитель, кладу палец на спусковой крючок и мысленно прошу Шахара, чтобы девчонка не запаниковала и не бросилась наутек. В женщине-трикстере я был бы уверен. Что на уме у этого нежного создания, трудно даже предположить.

Шаги стихают. Слышно, как один из охотников за головами с присвистом дышит.

— Тут высоко. Подсадишь?

Доносится шорох, сопение. Сосредоточиваюсь, представляю, что и как делать, чтобы их двоих завалить, ведь у меня есть все шансы, но ситуацию спасает все та же крыса, которая, видимо, залезла в чужое гнездо, получила по морде и второй раз с визгом удрала.

Гнусавый матерится.

— И че, в каждую щель теперь заглядывать? Их тут тьмы. Иди ты на хрен!

Шаги удаляются. Я выглядываю из убежища, считываю информацию с охотников за головами: оба полицейские со второго уровня, куда мне предстоит внедриться. Оба молоды (одному двадцать два года, второму двадцать) и глупы. Неужели Гамилькар сработал так оперативно, пообещал миллион за наши головы и уже дал своим шавкам команду «фас»?

Этого следовало ожидать. Не двигаюсь, жду, пока они уйдут. Гнусавый убеждает напарника, что ловить нас — дохлый номер, никто им миллион не заплатит, а скорее где-нибудь закопают. Оптимист, который на голову ниже Гнусавого, и зовут его Борей, утверждает, что дадут, потому что нужно мотивировать людей бороться с беспредельщиками.

Девчонка молодец, не шевелится и вроде даже не дышит. Она там не вырубилась от страха? Оборачиваюсь: нет, все так же стоит на четвереньках, и без того огромные миндалевидные глаза еще больше…

И тут до меня доходит, что она — девушка из сна, которую я пытался догнать, но все время не успевал. Сон прорастает в реальность, и появляется желание… Мотаю головой. Со мной происходят странные вещи, мало того, что программа заставляет меня спасать непонятных людей, так еще и пытается заставить хотеть эту девчонку.

Ждем еще минут десять, я спрыгиваю в коридор, протягиваю руки, чтобы помочь девчонке, беру ее за талию, и от прикосновения по телу прокатывается горячая волна, сердцу и не только становится тесно.

Ставлю Элиссу на пол и осторожно шагаю вперед, поглядывая по сторонам. Кто же она такая? И если программа желает, чтобы я ее трахнул, почему бы не выдать квест? Хочется сделать это здесь и сейчас. Со мной такого даже в пубертате не было! Снова поворачиваюсь, смотрю на нее. Она не видит в темноте, касается меня, я перехватываю ее руку, слегка сжимаю ладонь, но Элисса отдергивает ее, будто ожегшись, отпрыгивает, прячет руку за спину.

Программа хочет, девочка — нет. Какой-то бред.

Дальше идем друг за другом, я активирую осветительный браслет, чтобы девушка хоть как-то ориентировалась.

— Расскажи о себе, — шепчу я. — Попытаюсь понять, с чего бы сам Боэтарх спустился за тобой со своего Олимпа.

— Кто?! — восклицает она, и ее шаги стихают.

— Гамилькар Боэтарх собственной персоной, — отвечаю я, отмечая, что ее удивление искренне. Имя, конечно, на слуху, но вряд ли она узнала Гамилькара. — Ты видела, какой у него флаер?

Девушка молчит, сосредоточенно думает, анализирует свою жизнь.