Апдейт консерватизма

Вообще, мать и домохозяйка находится сегодня в общественном мнении и в господствующей, по сути, социал-демократической идеологии в таком проигрышном положении, что ей впору стыдится своего семейного чувства и предназначения. Ее постоянно противопоставляют женщине, которая равна мужчине, то есть сделала выбор в пользу работы и карьеры, при этом, как правило, умалчивается, что это означает выбор не в пользу семьи и детей. И совсем не замечается при этом, что подобного рода равенство предполагает игнорирование половых различий. Фактическое игнорирование, которое предполагалось идеологическим взглядом на роль женщины, оказалось дополненным нормативными предписаниями по игнорированию половых различий, сформулированными в рамках современной идеологии политкорректности. Здесь действует императив: обращайся со своими коллегами, а также и с любыми другими встречными людьми так, будто не знаешь о существовании разных полов! Это примерно то же самое, что в цитированной выше пьесе Николая Эрдмана (см. сноску 18): смотри на женщину по-марксистски! Из этого табу на различение полов возникает целый ряд крайне интересных выводов применительно к любви, браку и другим отношениям полов, на которых мы остановимся позднее. Этот запрет на различение полов на самом деле, конечно, не так примитивен. Любой политкорректный индивид или любая феминистка скажут, конечно, что здесь отрицается не существование мужчин и женщин как биологической данности, а отрицается традиционное представление о мужском и женском, о мужском и женском долженствованиях, о мужских и женских ролях и т. д. Традиционно мужчина — господин, а женщина — раба и жертва. Именно это традиционное представление и подлежит отрицанию и более того — запрету. Но если запретить такое противопоставление, сразу возникают новые и часто весьма неожиданные разделения. На некоторые из них указывает Больц. В частности, возникает противопоставление понятий женщина и женственность. Женственность не свойственна женщине, сравнявшейся в своем гражданском и экономическом достоинстве с мужчиной. Если же она ей свойственна, значит, женщина не принимает своего равенства всерьез и на деле возвращается к старому и дискредитированному базовому противопоставлению мужчина/ женщина. Из этого же запрета возникает другая неожиданность: возможность рассматривать как если и не противоположные, то, по крайней мере, не связанные по необходимости друг с другом понятия брак и дети. Конечно, бездетные браки были всегда, но раньше они рассматривались как исключительное явление, обусловленное либо медицинскими причинами, либо какими-то экстраординарными обстоятельствами, и лишь в последние десятилетия естественная связь между браком и детьми оказалась разорванной. В Америке возникла категория DINKS, характеризующая постмодерную семью, точнее постмодерную пару без детей. DINKS — это акроним: Double Income, No Kids, что означает «двойной доход, без детей». В браке такие пары заняты, в основном, максимизацией дохода. Поскольку погоня за доходом порождает массу стрессов, у них не остается сил для постели, в результате чего возникла новая категория, обозначение которой иронически комментирует предыдущее: DINS — Double Income, No Sex [77].

Такая ситуация, конечно, была бы невозможна без развития противозачаточных средств, в особенности таблеток, сыгравшихважную культурно-историческую роль. Конечно, и до таблеток женщины контролировали до известной степени процессы оплодотворения — но именно с таблетками они стали поистине хозяйками собственной плодовитости. Другой стороной того же оказалось нежелание мужчин брать на себя ответственность за последствия отношений, что далее вело к падению рождаемости. Разумеется, все это развитие совершается под знаком политической корректности, требующей, чтобы эротика была оторвана от биологической основы сексуальности. Это именуется «безопасным сексом». Тем самым подразумевается, что связь, чреватая беременностью и рождением детей, является чем-то опасным. В результате в качестве образца для подражания, становящегося предметом постоянной, иногда назойливой пропаганды, выдвигается связь без обязательств, да и без любви, потому что любовь как очень сложное и острое эмоциональное и душевное состояние не укладывается в понятие «безопасной» связи. «Безопасный секс» — это случайная связь малознакомых людей, ибо чем глубже партнеры узнают друг друга, чем глубже вовлекаются в половой союз, тем он становится «опаснее», то есть «чреватее», значительнее с точки зрения их будущей судьбы. Но «безопасный секс» очень подходит людям, поглощенным страстью к самореализации.

Семья и государство