Антошка Петрова, Советский Союз

Антошка была счастлива! Она чувствовала себя красивой, взрослой, всеми любимой, и ей совсем не хотелось думать о том, что завтра придется навсегда расстаться с новыми друзьями, а через неделю вообще наступит первое сентября. Ей хотелось лишь, чтобы этот вечер как можно дольше не кончался… но, когда ноги ее в Светкиных туфлях распухли и их начало так страшно жать, что, казалось, танцевать она еще может, а вот стоять уже никак, объявили последний танец. Ансамбль заиграл самую популярную в то лето песню «Шизгара», Антошка, на минуточку отошедшая в сторонку, чтобы перевести дух, хотела опять ринуться в круг, но вдруг кто-то тронул ее за плечо. Она оглянулась и увидела Верку. Ну и наглость, после такого предательства еще и лезет!

– Чо надо? – враждебно спросила она.

Та одними губами ответила:

– Поговорить.

– Да иди ты! – крикнула Антошка и кинулась в самую гущу танцующих.

А на следующий день был разъезд. Девчонки обменивались адресами, записывали друг другу в блокноты всякие стишки вроде: «Что пожелать тебе, не знаю, ты только начинаешь жить, от всей души тебе желаю с хорошим мальчиком дружить». Мальчишки тоже писали, но проще, без рифм, например: «Антоша, ты отличный товарищ, желаю тебе всегда оставаться такой же веселой и спортивной». У Антошки набралось полблокнота таких записей.

На обед многие девчонки пришли уже зареванные и без аппетита, так что Антошке достались две лишние котлеты. Из столовой вожатые уже без всякого строя повели отряды в камеру хранения, а вместо тихого часа заставили сдавать форму, постельное белье и укладывать чемоданы. Полдник выдали сухим пайком, а у ворот уже ждали автобусы…

Антошке было грустно, но она утешала себя тем, что сначала им еще долго-долго придется ехать до Москвы в роскошном «Икарусе» с самолетными сиденьями и всю дорогу до хрипоты распевать любимые песни, потом в толпе встречающих она увидит мать и в электричке будет ей рассказывать о том, как в лагере было классно. (Про бойкот и суд она решила не упоминать, зачем лишний раз человека расстраивать?)

В тот момент, когда отряды выстроились в очереди на посадку в автобусы, кто-то в точности, как вчера, тронул ее за плечо, и тут уж она точно знала – Верка! Антошка хотела было ее опять отшить, но та сунула ей в руку записку и убежала. На тетрадном листе в клеточку косым аккуратным почерком было написано:

«Дорогая Антоша. Прости. Я знаю, что перед тобой виновата, но я не такая смелая, как ты, и у меня нет такой тети. Моя мама работает уборщицей, и все меня за это не уважают. Я очень хочу с тобой дружить. Мой адрес: Москва, проспект Мира, дом 5, квартира 14. Седых Вера Павловна».

Антошка хотела было сунуть записку в карман, но подумала: «Зачем, все равно я с ней дружить не буду». Скомкав записку в шарик, она щелчком отшвырнула ее в кусты, но в тот же миг почувствовала странную, не физическую, а какую-то иную боль, какую всегда испытывала, когда во дворе мальчишки мучили животных. Оглянувшись, она наткнулась на несчастные Веркины глаза, и с тех пор, стоило вспомнить о лагере, как на душе становилось так муторно, будто это она предала Верку, а вовсе не наоборот.

5

Антошка не заметила, как вышла из сквера, прошла две остановки по улице Ленина, свернула во дворы, миновала сараи, помойку… Воспоминания были такими живыми и яркими, будто всю дорогу перед ней крутилось кино под названием: «Добро всегда побеждает зло». Жаль вот только конец подкачал! Сейчас она очень жалела, что выбросила Веркину записку. Что стоило сунуть ее в карман и подмигнуть: мол, ничего, Верка, я на тебя зла не держу. Сделай она так, и не было бы у нее сейчас этого противного, как зубная боль, чувства, что с ее помощью в Веркиной жизни победило зло.

Антошка подходила уже к бараку, как вдруг простая, но почему-то до сих пор прятавшаяся от нее мысль яркой лампочкой вспыхнула и осветила всю ее изнутри: НЕ ПОЗДНО ЖЕ ВЕДЬ ЕЩЕ ВСЕ ИСПРАВИТЬ! Ничто не мешает ей написать Верке письмо, ведь адрес-то она запомнила!

Антошка так обрадовалась, что со всей мочи кинулась к бараку, через все ступеньки вспрыгнула на крыльцо, рванула на себя дверь и понеслась по коридору так быстро, что шедшая навстречу с полным помойным ведром соседка баба Таня Егошина чуть не выронила его и голосом, похожим на рассыпавшийся сухой горох, прокричала: «Куда несесся, сатана безмозглая?» Дома Антошка, не разуваясь и не сняв куртку, подскочила к столу, выудила из портфеля ручку, тетрадь, торопливо вырвала из середины двойной лист и, присев на краешек стула, написала:

«Вера, ты, наверное, очень удивишься, когда получишь это письмо. Позавчера в классе мы писали сочинение на тему «Добро всегда побеждает зло», и я вспомнила о тебе. Надеюсь, что в твоей жизни добро побеждает, а если нет, то для этого надо вырабатывать у себя твердый характер, гордость и отвагу. Что ты об этом думаешь? Жду ответа, как соловей лета. С горячим приветом, А. Петрова».

Антошка Петрова, Советский Союз