Antisex

Тут она кивнула головой на Броса-Бориса и вновь нежно провела пальцами по его голове. Я не верил своим глазам — после десятилетий нашей РСО такие нежности между мужчиной и женщиной казались мне настоящим преступлением против всех наших идей и принципов! Девушка заметила мое возмущение, ухмыльнулась и сказала:

— И на этих занятиях я познакомилась с вашими особями пола А и пола Б. Они мне много чего порассказали про Родилку, про свое детство, а одна особь откровенно поведала об этой истории с няней.

— Кстати, — ввернул тут свое слово Брос-Борис, — эта особь стала что-то больно чувствительной, много плачет, вспоминает эту няню, пытается писать какие-то слезливые стишки. Возможно, ее стоит… отправить на выбраковку…

Анна охотно кивнула своему другу в знак согласия и продолжала:

— Я сочинила эту ахинею… ну, эту «Оду к Родине» в том стиле, как сочиняют особи, и отправилась к тебе, Главный Историк. Конечно, моя цель была не в том, чтобы прочитать тебе это сочинение, а в другом…

— В чем же? — спросил я.

— Борис меня об этом попросил. Сказал, что я должна прощупать почву у тебя под ногами. Как он сказал — посмотреть, чем ты дышишь. В общем, я выполняла задание Храма. Кажется, справилась, да? — и опять она вопросительно и ласково взглянула на своего друга. — И цитату из Маяковского я вставила неслучайно. Надо было прощупать твою реакцию. И ты оказался на высоте — разумен, осторожен, внимателен, умеешь просчитать ситуацию. И что важнее сего — умеешь быть по-настоящему верным! С париком, я конечно, попала впросак, признаю, но мне удалось ловко сбежать! Я все правильно сказала? — обратилась она к своему другу.

Тот одобрительно кивнул ей в ответ и ласково улыбнулся:

— Ну, Анна, теперь ты, пожалуй, можешь идти. Не забудь только переодеться в робу особи пола А и как следует укрепи парик на голове. Еще не время открывать наши карты. А мы с Главным Историком еще потолкуем кое о чем.

Анна нежно ему кивнула, переоделась в робу и вышла из квартиры. Когда входная дверь за ней захлопнулась, храмовник опять уставился на меня своим сверлящим взглядом, и я понял, что сейчас-то и начнется самое главное.

Глава 23. Шаг в неизведанное

— Повторяю, — вновь заговорил Брос-Борис, — вами, старшим поколением, сделано много, очень много. Вы, действительно, заложили основы совершенно новой цивилизации, вы создали абсолютно новый тип человека. Мы возьмем на вооружение и жесткий контроль за рождаемостью и численностью населения, и, естественно, стратегию РСО и жесткой экономии воды, продовольствия, ресурсов. Все это ваше наследство мы не только сохраним, но и разовьем, потому что это, прежде всего, отличные рычаги управления индивидом и всем обществом в целом! Но мы, сотрудники Храма, планируем идти гораздо дальше вас. Вот, например, Анна — это наша первая маленькая победа на этом пути. Она — первый человек из Запределья, которого мне удалось привлечь на нашу сторону, за ней последуют другие. Жители Запределья нам нужны, главным образом, для естественного продолжения нашего рода, для рождения нормальных человеческих детенышей, таких, как мы сами — наше поколение 30-40-50-летних людей, рожденных уже после РСО. И рожденных, заметь, обычным путем от мужчины и женщины, а не особей, созданных в «Родилке». Да, нас забирали от отцов и матерей, никто из нас не знает, где они. Но это и не важно. Они нам не нужны. И мы будем поступать также, как вы — изымать рожденных детей и воспитывать из них элиту общества. Именно они воспримут из наших рук эстафету безграничной власти Храма над всем миром, они станут истинной элитой нашей Родины, границы которой расширятся к югу и захватят все Запределье. Ты не удивляешься, что я с тобой так откровенничаю? — вдруг спросил он.

Но я не мог вымолвить и звука, только испуганно хлопал глазами. Наконец я сделал над собой невероятное усилие и процедил:

— А что же ДД? Он знает об этих ваших планах?

Брос-Борис нехорошо усмехнулся:

— Вот это правильный вопрос, Главный Историк. Конечно, он не знает и даже не подозревает. Когда я вернулся из Запределья, я, естественно, сразу же попросился к нему на прием, рассказал ему о своем пребывании там и очень внимательно оценил его реакцию. Все оказалось так, как я, да и все мы в Храме, думали: ДД уже отработанный материал.

Тут меня обдало жаром, я чуть не подпрыгнул на стуле.

— Да как ты… — гневно вскричал я, — да как вы смеете?..

Но храмовник был спокоен, как камень.

— Ну-ну-ну, успокойся, Главный Историк. Послушай меня. Ты понимаешь, что мы можем в два счета размазать тебя, как муху? Но поверь, наша задача состоит не в этом. Мы хотим, чтобы ты работал на нас. Слушай меня внимательно. ДД — старый романтик — радел о выживании человечества после Катастрофы. Что ж, в то время, когда вы были молоды, это была вполне приемлемая идея.

Он говорил, и мне уже начинало казаться, что моя голова вот-вот распухнет от его убийственных слов: