Антимаг

Стриж мог поспорить, что Лиса знает за собой столько грехов, что не усомнится в реальности угрозы. Особенно, если к сообщению приложить часть тела пропавшего ученика.

— Знаешь, — хрипло сказал он, — у меня дома всё иначе. Такого, как у вас, нет. Для меня это всё — седая старина. Даже короли в моём мире остались лишь в паре–тройке стран. И то не правят — так, для красоты, подчеркнуть древность государства и незыблемость традиций. Магия — вообще сказка. Вместо магии у нас — техника.

Лучший вариант — это если она решит в одиночестве проследить за Лукой, которому предстоит доставить письмо. Тогда Стриж прикончит её тут же, рядом с убежищем. Худший — Лиса сразу стуканёт Змеям об интересном заказе. Или прихватит в качестве поддержки дюжину подельников из «Весёлой головни».

— Затем, что если мы работаем вместе — то надо знать хоть что–то друг о друге, — объяснил Лёха. — Понимать мотивы тех или иных поступков. А какое–то время нам лучше работать вместе. Ты ведь не просто так не обратилась к городским властям за помощью. Да и к людям своего отца не пошла.

— Ты это мне? — удивлённо покосилась на него Лаура.

— Жри, чего уж…

Перед глазами поплыло и он осторожно сполз на пол и упёрся в сундук спиной.

Когда Лёха достал из корзины возмущённо вопящего гуся, по телу прошла дрожь предвкушения, а рот наполнился слюной. Выдохнув, Стриж уселся, закрыл глаза и расслабился.

Голова заболела так, что перед глазами заплясали искры. Охнув от неожиданности, Стриж едва не упал. Присев от греха подальше, он принялся тереть пальцами лоб. Почему–то наращенные надбровные дуги страшно чесались.

Судя по виду, о содеянном девчонка не сожалела.

— Ну что сказать: я не только талантливо попадаю в задницы, но и поднаторел выбираться из них, — развёл руками Лёха.

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, Лёха прикидывал что нужно купить на местном рынке на случай пешего перехода через лес. Намерение отбыть с караваном Кречетов — прекрасно, но как показывает практика — лучше быть готовым ко всему.

— Никто раньше не делал такого. По крайней мере я о подобном не слышала и не читала. Речь демонов для нас чужда, как волчий вой, или птичий крик. Никому не удавалось достичь какого–то понимания с ними. Только подчинение через плетение покорности. Чтобы обучиться управлять силами покорённого демона, магам требуются годы, и при этом они не могут того, что сделал сейчас ты.

Он вообразил шнобель, достойный этой хари и тут же пожалел об этом: в глазах потемнело, а голова закружилась так, что Лёха едва не растянулся на полу. Хорошо хоть уже сидел.

От воспоминаний его передёрнуло. Одно дело — жрать не пойми что в беспамятстве, а совсем другое — осознанно откусывать куски ещё живой птицы. Убитый, но ещё тёплый гусь демона больше не удовлетворял. Как там говорила Лаура? Питается жизненной силой? Похоже тамагочи в попытках выжить и не убить носителя пытался тянуть её из других источников. И, судя по замашкам, самыми «питательными» он считал магов.

Несмотря на отважный вид, в сторону каморки с её кошмарным содержимым девчонка старалась не смотреть. Но взгляд время от времени всё же замирал на двери и вытекшей из–под неё крови.

Сложит Лиса два и два? Девчонку в бегах, что так интересует Змей, и нанимательницу? Решит залечь в городе, где её ищет анонимный недруг, или предпочтёт покинуть Драконий Холм ради перспективного контракта? Если девчонка не та — заработок всё равно солидный. Если та самая — Змеи хорошо заплатят и, возможно, предоставят временное убежище на территории своего клана.

— Хочешь птичку? — участливо спросил Лёха у демона.

— Помог, — Лёха отодрал от рубашки высохший кусок грязи и отбросил в сторону. — А помог бы он тебе, высокородная госпожа? Или убежал, пользуясь тем, что твоё бессознательное тело обдирают его враги?

Плевать.

Судя по тому, как помрачнела Лаура — он был близок к истине.

То, что вызывало ярость и жажду разрушений несколько часов назад, теперь порождало лишь горечь. В каком–то смысле Лёха был даже благодарен демону за истощённое состояние: веди он этот разговор в силе — орал бы на девчонку так, что разговора бы не вышло.

Девчонка молчала, но разглядеть её лицо Стриж не мог — оно казалось размытым пятном. Как, впрочем, и весь мир.

— А я хочу помощи, — сообщил Стриж. — Ты менял мне форму челюсти, когда отращивал зубы. Сделай тоже самое, но чтобы зубы остались человеческими.

— Тебе помог этот бродяжка, — презрительно бросила девчонка.

— Знаешь, что отличает лидера? — спросил Стриж.

Он осторожно размял шею и отметил, что головная боль отступает. Медленно, но всё же.

Подумав, Стриж подошёл к клетке с четвёркой гогочущих гусей. Этот «стратегический запас» он закупал лично. Тонкие прутья плетёной корзины с крышкой едва выдерживали напор возмущённых теснотой птиц.

Не уверенный, что демон понимает такие сложные образы, Лёха представил широкую мощную челюсть с выпирающим подбородком. Кости уже привычно заломило, словно кто–то толкал их изнутри. Челюсть пошла вширь, зубы заострились.