Антикварщики

– Видел твою рекламу щетки для туалетов, – сказал я, прихлебывая кофе. – Драматично. Посильнее, чем «Фауст» Гете.

– Смешно-то как, – всплеснула руками Надя. – Все такой же злой. И циник.

Старая песня.

Звякнул замок. Точнее, куча замков. Хозяева квартиры, похоже, не слишком надеялись на привратника и дверь сделали в расчете на удар гранатомета. На пороге кухни возник Володька. На меня он смотрел хмуро, как большевик на колчаковского офицера.

– Привет, дружище, – вполне миролюбиво произнес я.

– Здорово. Охранник в подъезде сказал, что какой-то бешеный мент проскочил метеором и еще обхамил его. Я сразу понял – без тебя тут не обошлось.

– Эх, буржуи, поставили холуя нахального в подъезде, который власть не уважает. – Я потянулся за эклером. – Ты садись, Вова. Чувствуй себя как дома. Надя тебе кофе сварит.

– Спасибо тебе, дяденька, – кивнул он и уселся рядом со мной. Надя поставила перед ним кофе.

– Чего ты на меня вызверился? – полюбопытствовал я скучающе.

– Еще спрашивает! Знаешь, на какие деньги ты меня нагрел?!

– Я? Тебя? Ты икры на фуршетах переел. Ее излишек на мозги давит.

– У меня наклевывается фантастически выгодный контракт с фирмой «Запад-Континент». Ее босс приезжает в Москву. Мы его обхаживаем. Таскаем по ресторанам. Клиент почти дозревает. И тут появляется Московская краснознаменная милиция и задерживает его за какую-то безделицу.

– Постой-ка. Так ты за Педро Зарате меня просил, чтобы я его с Министерством культуры свел?

– Да. После того как он побывал в МУРе, заявил, что больше дел с нами не имеет. Он считает, что это я его подставил. Рамон, третий секретарь посольства, рассказал, что бугай опер с короткой черной с проседью стрижкой обещал ему, неприкосновенному дипломату, набить морду, и я понял – твоих рук дело. Где еще такого мента очумелого найдешь?

– Можно найти.

– Ух, – прошипел Володька. – Ладно, давай выпьем, – он потянулся и вытянул из холодильника высокую, замысловатой формы бутылку вина.

– Я за рулем.

– Ничего. Я машину из фирмы вызову – отвезут.

– Давай.

Мы выпили по бокалу. К пирожному прибавились креветочный салат, холодные телячьи котлеты, вазочка с черной икрой и еще несколько деликатесов. Володька всегда был горазд пожрать.

– Свинью ты мне, Леха, элитную подложил.

– На твоем несостоявшемся партнере клейма негде ставить. От его денег за милю наркотой тянет.

– Да ну тебя.

– Деньги не пахнут, да? Я этого чурбана повязал, когда он краденые вещи скупал. На них кровь. Он наше национальное достояние чемоданами к себе в сельву тащит. Мне что, смотреть, как последнее из России везут?

– Меня не интересует, сколько он деревяшек вывез. Это не мое дело. У нас бизнес, – вино начало гулять в Володькиной голове.

– Вот-вот. Достойная позиция упыря-капиталиста.

– Отстань. Культурное достояние у него разграбили. Икону у старушенции купили. Да кто его, твое национальное достояние, только не разграблял? Большевики из икон четырнадцатого века костры жгли. Эрмитаж распродавали. Сто лет никому здесь ничего не нужно было, и вдруг спохватились – ах, национальные ценности. Понадобились.

– Именно. Понадобились.

– Купля-продажа. Кто-то продает иконы, кто-то покупает. При чем тут госграницы? Да и на Западе эти вещи целее будут.

– Да, будут. На Западе в припортовых барах целые иконостасы, похлеще, чем в наших церквях. Висят лики рядом с африканскими масками. Дикарское искусство.

– Может, и так.

– Эти «деревяшки» – наша история, наша кровь. Да, жгли, плохо относились когда-то. Но это наши ошибки. Наша вина. Наше прошлое. И будущее. А эти доны Педро, Майки и Джоны с вами, упырями новорусскими, все норовят вывезти, каждый цент из нас выдавить. Буду этих тлей давить.

– Ох, пафос-то. Ты к выступлению на телевидении готовишься? Репетируешь?.. Мы, русские, все глобально мыслим. История. Предки. Потомки. А если конкретно? Из-за нескольких побрякушек сорван контракт, который, кстати, для России тоже выгоден. Польза от твоего рвения, Дон Кихот?

– Жлоб ты, Володя. Давай хряпнем по бокалу заморского, торгашеская душонка.

– Одни оскорбления, – он поднял бокал, и мы чокнулись…

* * *

Гена Распадин вспомнил номер машины того человека, которого он и Датчанин обрабатывали за Кольцевой дорогой. Номер был старого образца, ленинградский, запал в память, потому что совпадал с годом победы – 19–45. Нам повезло. Нечасто, но подобные подарки судьбы в оперативной работе встречаются. Мир полон случайностей, но происходят они с завидной закономерностью, нужно только не упустить их и вцепиться обеими руками. Это одно из составляющих нашего искусства.

По номеру мы установили владельца машины. Самбист по фотографии опознал в нем «кожаного». Сергей Васильевич Половников. Кличка Полковник. Сорока двух лет от роду. За плечами три судимости – все за страсть к чужой собственности. Профессиональный «клюквенник» – церковный вор и «досочник» – специалист по кражам икон на селе. Проживает в Ленинградской области.

– Тепло. Очень тепло, – сказал я. – Наша клиентура.