Антикварщики

Для начала он купил ворованный паспорт. На нем пристроилась его фотография. После этого переговорил с братвой, взял «дипломат» с деньгами и отправился в московскую мэрию. Так появилась новая инвестиционная компания «Тигр». И вскоре полосы газет городов, расположенных неподалеку от Москвы, запестрели рекламами. За ваучер гражданам обещалось по пять метров жилой площади. И потянулись в офисы компании зачарованные люди. Когда количество облапошенных подошло к опасной черте и контрольные органы стали интересоваться, что же делается для строительства новых жилых районов и вообще как можно за несколько мятых бумажек общей стоимостью в полсотни долларов купить двухкомнатную квартиру, Насос продал ваучеры чеченам, которые как раз приватизировали в то время мурманский порт, и уехал, не сказав «до свидания».

Но наследил. Милиция установила его личность, и в очередной раз фотография Насоса украсила стенд «Их разыскивает милиция». Однажды из Киева пришла бумага, что Насос возник там. Факт удивительный, поскольку самостийцы, включая и МВД, обычно принципиально отказываются общаться с москалями.

Поехал задерживать Насоса оперативник из Управления по борьбе с экономическими преступлениями. Ваучероторговец жил у какой-то Мурки в старом Киеве. Московский опер вместе с коллегами-хохлами ворвался в квартиру, застал Насоса и его любовь в постели.

– Взял ты меня, начальник. Расколюсь, только одна просьба – дай мне с Тонькой дотрахаться, – просипел Насос.

Обещание Насоса расколоться, похоже, настолько потрясло опера, что у того отшибло остатки соображения – если оно вообще было. Разрешил. Зрелище было потрясающим. Толпа милиционеров терпеливо ждала за дверью, пока Насос копошился в постели с девахой, и прислушивалась к скрипу пружин и женским вздохам. Любовные утехи затянулись, даже для порнографического фильма такая активность исключительна. Когда москвич зашел в комнату, то увидел Тоньку, методично, как паровой молот, прыгающую на кровати и издающую эротические крики. Окно было распахнуто. При своей тучной комплекции Насос умудрился перепрыгнуть на пожарную лестницу, взобраться на крышу и оставить всех с носом.

Искали Насоса еще долго. Какие-то недоделанные дела завлекли его в Москву, и я совершенно случайно добыл информацию, где он проживает. Снял себе хату Насос в Медведкове. Поехал брать я его с сотрудниками УЭПа.

«Хрущобы». Ряды пятиэтажек. Вот что такое Медведково. Мы поднимались по лестнице – лифт для «хрущобы» излишняя роскошь. Спецназ мы решили не брать – Насос правила знает, в милицию стрелять не станет. Правда, в этом я не был до конца уверен. Людям свойственно меняться. Вчерашние правильные воры становятся теперь отпетыми мокрушниками. Я раздумывал, не встретит ли нас выстрел из пистолета или «лимонка». На лестничном пролете нос в нос столкнулся с мужчиной. Тот отпрянул и произнес:

– Извините.

Мы поднялись на четвертый этаж. Дверь в квартире была хлипкая. Я с размаху вышиб ее с первого раза. Мы залетели внутрь. Насос сидел на кухне и лопал яичницу с беконом. Скосив на нас глаза, он продолжил жевать.

– Здорово, Насос, – сказал я.

– Менты пожаловали, – набитым ртом промычал он, выпил кофе со сливками. – Двадцать тысяч баксов на всех хватит?

– Ты чего?

– Тогда пятьдесят.

– Нет. Нам приз, – на манер игрока в «Поле чудес» произнес я.

– Ну и дураки…

Ощущение опасности обостряет ум и память. Если бы я не ждал взрыва гранаты или пули, то, может, ничего и не запомнил бы. Но такие моменты запоминаются в деталях. Так что через год я смог вспомнить того мужчину, с которым столкнулся на лестнице. Второй раз я встретился с ним в ресторане. Он и был тем самым «клетчатым». И он тоже вспомнил меня…

* * *

Из узкого окна кабинета был виден маленький дворик, высокий забор с колючей проволокой, вышки с автоматчиками. «МАЗ» с прицепом подкатил к воротам, створки медленно разошлись, и он въехал в «шлюз». Двое молодых ребят в спорткостюмах и с автоматами осмотрели его, потом большая лоснящаяся овчарка сноровисто пробежала вдоль машины, принюхиваясь, есть ли запахи, на которые ее натаскивали. Затем раскрылись вторые ворота. Машина неторопливо подалась вперед, прочь из этого мира, опутанного колючей проволокой, проникнуть сквозь которую могут только избранные – люди в военной форме, зэки по этапу или со справкой об освобождении, а еще разные привилегированные праздношатающиеся типа меня. Здесь чистилище, в котором грешники, как правило, не очищаются от грехов, а множат их. Здесь зона.

Близился вечер. Сегодня я пережил двухчасовой перелет на «Ту-154» – событие для меня из разряда неприятных. Я боюсь самолетов. Как дикарь, увидевший железную птицу, я не могу понять, как они летают, и не могу свыкнуться с мыслью, что только пол и багажный отсек отделяют меня от десятикилометровой пропасти. После этого было полуторачасовое путешествие на электричке. И вот цель моего путешествия – исправительно-трудовое учреждение строгого режима. Здесь проводит время немало интересного народа. Среди переменного состава значится гражданин Андрей Лугин по кличке Насос.